Питер Мейл - Прованс навсегда

Торжество начинается традиционным pot d'amitié [227] Дружеский обед (фр.). и официальным открытием базара. Местные умельцы, сверкая свежевыбритыми физиономиями, стоят за своими стойками при стаканах красного или что-то в последний момент прилаживают, раскладывают, прихорашивают. Посетителям предлагаются керамика и ювелирные изделия, мед и лавандовая эссенция, ткани с домашних ткацких станков, сувениры из металла и камня, живопись и резьба по дереву, книги, почтовые открытки, изделия из кожи и штопоры с витыми рукоятками из древесины масличных деревьев, вышитые саше с сушеными травами. Торговка пиццей бойко утоляет разыгравшийся после первого стакана аппетит присутствующих.

Народ фланирует по площади, присаживается к столикам кафе, возвращается. На площадь опускается вечер, теплый и тихий, дальние горы горбами вырисовываются на фоне темного неба. Три музыканта при аккордеоне устраиваются на помосте и начинают первый из многих пасодоблей вечера. Прибывшая из Авиньона рок-группа тем временем репетирует в кафе с помощью пива и пастиса.

Появляются первые танцоры, дедушка и внучка. Внучка уткнулась носом в пряжку дедова ремня, устроившись башмачками на ботинках деда. К ним присоединяется трио — мать, отец и дочь, затем несколько пожилых пар, танцующих с видом серьезным, чуть не траурным, повторяя заученные давным-давно движения.

Пасодобль завершается витиеватым росчерком и барабанной дробью, вступает рок-группа, сотрясая своей электроникой стены окружающих площадь домов. Солистка группы, отличного сложения молодая леди в вопящего апельсинового цвета парике, стала центром внимания мужской аудитории, еще не успев издать ни звука. Древний дед в кепке, козырек которой доставал чуть ли не до выступа его подбородка, подволок стул к самому помосту, под микрофон. Когда певица выпрыгнула к микрофону, примеру деда последовал молодняк. Парни столпились позади его стула, задрали головы и уставились на ведущий себя весьма динамично зад солистки, обтянутый черной лайкрой.

Деревенские девицы, лишившись кавалеров, отплясывали друг с дружкой, иной раз задевая спины парней, загипнотизированных ягодицами из Авиньона. Один из официантов отставил поднос и стал изображать танцевальные па перед сидящей за столиком с родителями симпатичной девушкой. Та покраснела и уткнулась взглядом в стол, но родительница подтолкнула ее локтем: иди, потанцуй, праздник ведь скоро закончится.

После часа музыки, от которой дребезжали стекла в окнах, группа исполнила финал. С чувством, достойным Пиаф в ночь печали, солистка выдала «Comme d'habitude» или «Му Way», закончив надрывом, и склонила свою оранжевую голову перед микрофоном. Старик интенсивно кивал и колошматил палкой по земле. Народ повлекся в кафе, проверить, не осталось ли там пиво.

Традиция предусматривала также использование feux d'artifice, [228] Огни пиротехнических сигнальных средств (фр.). фейерверки, в поле за военным мемориалом, но в этом году ввиду засухи их пришлось отменить. Но все же праздник удался на славу. Обратили внимание, как отплясывал почтальон?

Один из моих лондонских корреспондентов время от времени информирует меня о событиях международного значения, которые может прозевать «Le Provençal». Недавно он прислал мне статейку из «Таймс», разоблачающую аферу неслыханного коварства, нож в сердце — хуже, в желудок! — каждого уважающего себя француза.

Банда мерзавцев ввозила из Италии белые трюфели, во Франции иногда презрительно называемые промышленными. Негодяи окрашивают грибы красителем, полученным из грецкого ореха, подгоняя их облик под черныетрюфели, намного более ароматные и стоящие неизмеримо больше. В ценах репортер «Таймс», похоже, ошибся на порядок. Он привел в качестве цены килограмма черных трюфелей четыреста франков, что вызвало бы ажиотаж у Фошона в Париже, где я видел своими глазами бриллиантовую цену в семь тысяч франков за килограмм.

Но дело даже не в этом. Дело в сути преступления. Франция, самоназначенный чемпион мира в области гастрономии, оскорбляется подделкой, обижающей вкус и выметающей бумажники, да еще со стороны кого? Не своих мошенников, подсовывающих второсортный товар вместо настоящего трюфеля, а итальяшек! Италия, надо же!