Лев Сокольников - Прогулки с бесом, или Gott mit uns!

Вина за прошлое была не преходящей, и казалось, что прощения городу-предателю не будет никогда!

Пришли иные времена, вину за прошлое с города сняли, и первыми, кому "верха" дозволили распрямиться, были, разумеется, "идеологически стойкие против происков капитализма "отцы города". Да, те самые, которые были "верными"… Команду на "разгибание" они выполнили быстро и с превеликой пользой для себя.

Память о служения врагам у старой части жителей города, побывавших "под немцем", не исчезла и до сего дня, но от времени пожелтела, стала далёкой и неинтересной. На месте прежних грехов служения захватчикам в памяти горожан поселилась "лояльность к власти", кою постоянно подтверждали "честным и добросовестным трудом на благо…". Почти бесплатным трудом потому, что ты в "трудные для страны годы служил…" — далее любые слова будут лишними. Ты, побывавший под врагом, и неизвестно чем занимавшийся в "трудные для страны дни", не особо-то рот открывай!" — вот почему город и до сего времени продолжает быть "лояльным и советским". Настоящие города-герои, не предательские в прошлом, давно сбросили с себя "советскую чешую", но мой город остаётся до сего дня "в красном поясе"!

— Что значит крепко напугать! Один раз — но до смерти! Бессовестные люди и до сего дня "пояс" называют "красным опоясывающим лишаем"!

— Почему секретарь обкома, "герой красного опоясывающего…", то есть "пояса", спокойно и без всяких ненужных "угрызений" пересел в кресло губернатора в новые времена? Один раз — и навсегда? Почему не ушёл в "глубокую оппозицию" к нынешней "антинародной" власти, хотя был обязан бороться с ней! "Уйти в подполье и организовать борьбу с новым врагом"!?

— Ты, вроде бы, не похож на слабоумного, а такое говоришь! "Клеймить позором предателей прошлого" — одно, но самому предать — совсем другое. Неужели непонятно!? — сделал разъяснения бес.

— Бесяра, друг, ничем не могу объяснить такой интерес, но если знаешь — скажи: о чём думал в ужасный миг подношения "хлеба\соли" коменданту главный "подносчик"?

— Ни о чём. На тот момент его заботило одно: как бы не свалилась коврига хлеба с подноса. Мысли-надежды мучили других: "помоги бог немцам большевичкам шею свернуть"! Мысли членов депутации не осудительны: это были известные люди до переворотного прошлого и советскую власть ненавидели. "Враг моего врага — мой друг" — старо, как мир, но силы не теряет и ныне. Всякий, кто был врагом

большевикам — становился другом оккупантам… Ну, может, и не совсем "другом", но лояльность какая-то была.

И не задавай наивных вопросов: "о чём думают губернаторы, когда "верховное лицо страны" посещает их вотчину?

— Но они ничуть не думали о будущем! Если бы немцы завоевали Россию, чтобы им тогда "светило"?

— В их среде и такие опасения были, но большинство из них верили, что "немцы — не "советская власть", с немцами договориться можно".

— А если бы не получилось?

— Вы народ талантливый, что-нибудь придумали бы.

— Ты — бес, тебе дана способность перемещаться из прошлого в будущее, так скажи, чем бы всё окончилось, превратись вражеский комендант в губернатора?

— Не следует смешивать реальные события с фантастикой!

Обход города наградами в прошлом можно сравнить с тем, как если бы я, проживая с ужасно ревнивой женой, переспал с другой женщиной, и как водится, попался на измене. Была бы классическая сцена осуждения в неверности, и за кобелиное деяние моё жена бы от меня не ушла: она ревнивая, но не совсем дура, чтобы избавить меня от тирании. Я бы получил худшее: до конца дней моих (или своих) она бы напоминала мою измену при любом случае. Удобно и выгодно поминать чужие преступления. Похоже на короткий поводок для собаки. Главное после "разоблачения" — не давать надежды осуждённому очиститься. Чтобы вся последующая жизнь не могла именоваться "жизнью", но была бы "семейная вялотекущая". Каких радостей от такой жизни ждать?

Были у меня возможности проснуться в одно прекрасное утро в "городе-герое"… нет, не так: была у меня возможность однажды утром проснуться "порядочным", не "кобелистым" мужиком"? Даже если, осознав "глубину морального падения" никогда впредь не посмею взглянуть ни на одно, пусть и необыкновенно красивое, женское лицо, то всё едино клеймо "кобеля" мне не смыть и не вытравить! Какие выгоды жена может извлечь из моего грехопадения? Любые, на усмотрение "пользователя". Предатели и прочие грешники — "образцы тех, в кого не следует превращаться". С ними можно делать всё, что угодно: "они предатели"! Предатели — всего лишь оборотная сторона медали с названием "народ".