Лев Сокольников - Саркофаг

Вот она, привычка рисовать буквы на уроках "кинотехника" школы киномехаников! Если преподаватель рассказывает о том, что тебе известно, то чтобы не впасть с сонное состояние, я рисовал буквы. Такое даже в фильмах показывали: человек в состоянии наивысшей задумчивости что-то там чертит карандашиком на листе бумаги. Тема рисунка определялась характером задумавшегося героя.

Кто-то однажды сказал: "чему научился — не потеряешь"!

Был в батальоне настоящий художник-оформитель. Так, как он писал лозунги и плакаты — мне никогда не научиться даже если бы я два срока отслужил в стройбате и в эти срока только бы писанием плакатов и занимался. Никак понять не мог: почему майор не обязал настоящего художника "оформить наглядную политическую агитацию", а вспомнил обо мне, явном дилетанте?

Почему бы мне не занять "твёрдую позицию" и не сказать майору, что я, как художник-оформитель, абсолютный нуль? Почему не "отстоял рубеж обороны"? Отступил? Дав согласие майору выполнить то, чего не умел, и знал, что не умею, я вступил в великую армию "блядей"! Ценно то, что такое вступление у меня случилось в "рядах вооружённых сил страны". Одновременно с первым падением в "блядство" для меня наступило время исполнения народной мудрости: "мало пропасти — дай погибели"!

"Торг" с майором подпадал под название "продажа души дьяволу", но, как оказалось в последствии, роль "дьявола" играл я. Редчайший случай в отношениях старшего командира по званию с младшим. Но это в будущем, а предстоящая работа была для меня новой, трудной и чужой.

Плевать! "Вперёд, без страха и сомнений"!

Глава 2. Первая армейская зима.

Есть законы, нарушать которые не решится даже и самый последний армейский "разгильдяй". Обожаю "разгильдяев" потому, что истинный смысл этой "публики" знает очень малое количество граждан. Что такое "гильдии", когда, где и в какое время они были — об этом мы надёжно и основательно забыли. От старины осталось только "разгильдяй".

Так и жили: армейское начальство, если оно пребывало в состоянии крайнего раздражения и недовольства, могло позволить себе назвать объект раздражения, солдата, то есть, "разгильдяем". Меня такое "звание" ни разу не коснулось, а если бы такое и случилось, то я, будучи от природы ядовитым, как змея, непременно вопросил бы у "товарища" офицера, что означает это слово? Как его понимать? Обижаться на звание "разгильдяй", или гордиться им? Ведь "разгильдяй" — всё же купец вне гильдии, не входящий в объединение купцов, свободный, то есть.

А плоть временами устраивала бунты и требовала "своё"! Где это "своё"? Кругом море тайги, где-то есть "леспромхозы", в леспромхозах, поскольку они свободные, могли быть и женщины, но… в леспромхозах своих мужчин хватало. Но между нашими казармами и "острова блаженства" с названием "леспромхоз" пролегало неизвестное количество километров глухой, "непиленной" тайги. А карт у нас, у "сапёров", нет, есть только нюх взрослых самцов, и самых "заё……тых" он всё же привёл в "парадиз"…

Советская власть в пятьдесят третьем году многих "падших" выпустила из "узилищ Иродовых". Но не всех: в каком-то количестве километров от нашего ненастоящего "лагеря" находился женский лагерь, настоящий и с неизвестным количеством молодых "сиделок". Знатоки говорили, что там их что-то около пары тысяч. Нынешняя киношная уверенность "вор должен сидеть в тюрьме!" выполнялась с оговорками и не совсем точно: осуждённые за "растрату народных средств" из советских магазинов кассирши содержались в лагере. Были и бухгалтеры. Из тех, кто не устоял перед женским вечным желанием "красиво одеться", а за чей счёт — большинство тамошних женщин в своё время не задумывались. Понятное дело, что такие "антиобщественные" желания, как правило, в советское время оканчивались отсидкой в лагере с "привлечением к активному труду". Занимались женщины переделкой тайги в "кубометры древесины" — не знаю. Как-то однажды осенью, военной руководство, строго и неукоснительно подчинявшееся "указаниям партии о помощи сельскому хозяйству", посадило нас на машину и отправило работать на земле. Что мы тогда убирали — не помню, но это были какие-то корнеплоды. То ли турнепс, то ли брюква, или это одно и то же? Да "гори ясным огнём" та помощь, главная помощь от нас, солдат, была другая: мы проезжали мимо поля и увидели работавших на нём женщин! Много одинаково одетых женщин! Не совсем таких женщин, каких мы оставили на "гражданке" вот уже, как год тому…

Женщины работали под охраной.