Сабир Мартышев - Дурная кровь (редакция 2003 г)

Я неуверенно кивнул. Мы остановились на светофоре.

– Нам туда, – проговорил я, указывая налево по дороге в сторону Академгородка, где находился клуб «Kook».

– А ты откуда знаешь? – оба Выкидыша подозрительно посмотрели на меня.

– Он, вроде, говорил, что рядом с работой живет. А работает он в «Kook».

Денис почему-то насупился.

– Ну, чего молчишь? – обратился к нему Толик. – Косматому скажи.

– А? Хорошо, – произнес Денис, задумчиво почесывая затылок, и набрал номер. Наверное, варианты просчитывает, Чикатилло. – Алло, это я! Новые сведения – давай, в Академ шуруй. Ну? Да, да, уверен. Все, отбой.

– Слушай, а что он тебе еще говорил? Вы случайно с ним не спелись?

– Ну, может, и спелись, – сказал я, наблюдая за тем, как напрягся Денис, – хотя скорее спились, потому что после третьей рюмки я ничего не помню . Хотя… Постой-ка! Помню, он все какие-то тосты странные произносил.

Толик пропустил это мимо ушей, а Денис, напротив, заинтересовался:

– Ну, и что это за тосты были?

– Странные какие-то, – повторил я. В голове перемешались все события прошедшего месяца. Ожидание Веры, депрессия, родственники, Вита. Но что говорил Алексей? А, вспомнил! – Они у него краткие были, как у генерала в «Национальной охоте», причем он их, похоже, не с потолка брал, а с разговором увязывал.

Больше ничего не вспоминалось. Самогон был добротный – голова была чистая, вот лишь мутило чуток, – да только в голове одни белые пятна. Амнезия, чтоб ее! Хорошо хоть до делирия [14] Делирий (от лат . delirium – безумие) – болезненное состояние психики. Образный бред (сочетание бреда со зрительными галлюцинациями). Встречается при хроническом алкоголизме, тяжелых инфекционных процессах, сосудистых поражениях головного мозга. дело не дошло.

– То, что они были краткие, нам ничего не дает, – сказал Дёня, пока Толик напряженно следил за дорогой, – ты лучше, постарайся их дословно вспомнить, а еще лучше в той последовательности, в которой он их произносил. Думаю, в них что-то есть.

Я послушно кивнул и напряг свою память. Начало беседы я еще более или менее помнил. Лешик про учебу говорил, потом… потом …

– За понимание, перед ним… за силу воли, дальше… как же там дальше-то было?

– Вот уж не знаю, сам вспоминай.

– Кажется за храбрость, а потом за терпение.

– И все?

– Нет, по-моему еще что-то.

Медициной доказано, что человек ничего не забывает, все хранится в его необъятной памяти, нужно только уметь находить зацепки и выуживать прошлое из мутного омута психики. Поэтому я вздохнул и копнул еще глубже в свои хмельные воспоминания.

– За стойкость духа и прямоту! – внезапно вспомнив, выкрикнул я.

Главный Выкидыш задумался. Минуту-другую мы ехали в относительной тишине, если не считать редких замечаний Толика по поводу пешеходов, которые так и лезли под колеса, а затем Денис многозначительно хмыкнул.

– И? Тебе это ничего не напоминает? – в его тон вкралось злорадное спокойствие.

– Нет, – честно признался я.

– Воля, понимание или, если хочешь, сострадание, храбрость, терпение, стойкость духа, прямота, – четко проговорил он. – Тесты-тосты! До сих пор не доходит, что ли?

В голове прояснилось настолько, что я чуть было не увидел себя со стороны. Не может быть! Значит, Алексей всего лишь играл роль по Верочкиному сценарию. А эта пьянка ничто иное, как хорошо продуманный спектакль. Ну, братец Лешик, от тебя я такого не ожидал. Хотя, да, не впервой, не впервой. Мне вдруг вспомнилось его поведение на дискотеке. В который раз убеждаюсь, никому нельзя доверять!

– О! Как оно тебе? – победоносно заявил Дёня. – Чуешь? Тебя как младенца провели, а ты жалеть его вздумал. Тьфу! У них с Верой, знаешь ли, все ложь на лжи построено.

Я тяжело вздохнул, признавая его интеллектуальное превосходство. Но лицо Дениса передернулось, и следующая тирада имела несколько иной эмоциональный оттенок:

– Я это еще по своему опыту знаю. Никому нельзя доверять! Ты пытаешься быть искренним, не кривишь душой, а наталкиваешься на одно лицемерие, притворство, фальшь, – в голосе Главного Выкидыша сквозила тоска, которой раньше за ним не наблюдалось. – Общаешься, веришь, и в один прекрасный день понимаешь, что попал на театрализованное представление, где все знают свои роли, и только одному тебе приходится импровизировать. Пашка, если ты до сих пор не разочаровался в Вере, то теперь самое время…

Не знаю, что бы еще успел наговорить Денис, но впереди замаячил знакомый серый БМВ, и я затаил дыхание. Толик нажал на газ, машина взревела и устремилась вслед за беглецом. Мы въезжали на знакомую гору, ведущую к Академгородку. Ничего не подозревающий Алексей спокойно ехал к себе домой. Вырвавшись вперед и прижимая БМВ к правому краю дороги, Толик начал сигналить.