Елена Чижова: Преступница

"Меня зовут Валя. - Приезжая девушка глядела доверчиво. - Я из Ульяновска". - "Отку-уда? А, впрочем, меня - Мария". - "Маша?" - "Ну, - незнакомка усмехнулась, - если тебе так легче, можно и Маша". - "Мне... - Валя постаралась не заметить усмешку. - Я могу и так, и так, как ты сама хочешь..." Девушка снова усмехнулась и не ответила.

"Ты на какой? - Валя взмахнула белой бумажкой. - Я - на "Финансы и кредит". Это - моя специальность, я и техникум - по этой. Там моя мама преподает, финансы отраслей, вот я и пошла, а папы у меня нет". Валя говорила торопливо, как будто спешила оправдаться. Оправдываться было не в чем, но эта усмешка не давала покоя. "А ты?" - она спросила снова, не решившись выбрать имя и назвать. Девушка кивнула, соглашаясь, словно она тоже закончила Ульяновский техникум, в котором преподавала и ее мать.

"Знаешь, - Валя обрадовалась, - а давай я буду звать тебя двойным именем - Маша-Мария, я читала, так иногда называют, за границей". - "Я тоже на "Финансы и кредит"". Счастливая мысль, пришедшая в голову, растопила лед. "Ты уже сдала документы?" - глядя на белую бумажку, Валя сообразила, что спрашивает заведомую глупость, и эта глупость что-то испортила. Темная волна прошла по лицу Марии. "Да", - в первый раз за все время она безоговорочно соглашалась, но это согласие было прощальным. Подняв взгляд от мутной стеклянной клетки, глушившей нижний свет, Мария сунула бумажку в карман и пошла быстрым шагом. Валя замерла в недоумении. Прежде, чем изгиб бесконечного коридора сделал ее невидимой, Валя заметила еще одну странность: Маша-Мария выбирала путь так, чтобы не наступать на стеклянные клетки люков, врезанных в деревянный пол.

Оставшиеся до экзаменов дни вместили много нового: Валя устраивалась в общежитии, знакомилась с абитуриентами, приехавшими из разных мест, искала междугородный телефон, чтобы дозвониться маме. Мама волновалась. В первый раз она отпустила дочь так далеко. Мамин голос казался слабым и далеким. Стараясь пересилить помехи, Валя кричала о том, что все замечательно.

Девочки в комнате попались хорошие, однако, прислушиваясь к их вечерним разговорам, Валя понимала: многие выбрали Финансово-экономический случайно, лишь бы остаться в Ленинграде. Их знания оставляли желать лучшего, и Валя отдавала себе отчет в том, что не все они выдержат конкурс, а значит, с некоторыми из них знакомство окажется коротким - неважным.

В их группе первой была математика, и, пролистав учебники накануне, Валя уснула с чистой совестью, потому что отлично помнила материал. Сквозь сон она слышала веселые голоса. В соседней комнате девочки устроили вечеринку. Заводилой была миловидная Наташка. Она вообще оказалась бывалой, приезжала из своей Самары в третий раз. Валю тоже приглашали в компанию, но она отказалась.

Утром собирались наскоро, подкрашивали помятые лица, пока Наташка не прикрикнула: "Нечего штукатуриться, не в оперу. Экзаменаторы крашеных не любят, особенно этот, Рафальсон". Сама-то Валя не красилась, не имела такой привычки, но про Рафальсона послушала и намотала на ус. "Прямо шиз какой-то, прошлый год прихожу - опять сидит, хоть бы заболел, что ли". Девочки кивали, понимая: этот лежал бревном на Наташкиной дороге.

На экзамен они явились слаженной стайкой и вмиг оттеснили ленинградцев, пришедших поодиночке. Машу-Марию Валя увидела сразу. Теперь, под ярким светом коридорных ламп эта девушка больше не казалась загадочной. Светлая шерстяная юбка и черная кофточка сидели на ней ловко. Валя удивилась, потому что у них носили иначе: темный низ, светлый верх. Аккуратный платок, повязанный вокруг шеи, смотрелся нарядно. Помедлив, Валя подошла. Маша-Мария узнала и поздоровалась первой: "Знаешь, мне понравилось, с именем. Ты хорошо придумала. Я тоже буду тебя - двойным, Валя-Валентина, помнишь, у Багрицкого, смерть пионерки?" Валя не успела засмеяться, потому что дверь открылась, и девушка-секретарь начала выкликать. Валя прислушивалась внимательно. Входя в аудиторию, она увидела краем глаза: откликаясь на фамилию Арго, Маша-Мария идет за нею следом.

Вытянув билет, Валя мгновенно обрадовалась: теорема о подобии треугольников - из простых. Логарифмическое неравенство, за ним - функция, остальное - вообще арифметика. Быстро исписав листочек, она приготовилась ждать. Маша-Мария сидела наискосок и писала старательно. Валя заметила: считая, она шевелит пальцами, как первоклассница.

Комиссия состояла из двух человек. Один, помоложе, похожий на заучившегося студента, ворошил бумажки, отмечал номера билетов, следил, чтобы не списывали. Другому, постарше, на месте не сиделось. Он расхаживал по аудитории, заглядывал в исписанные листки, иногда, на ходу поймав ошибку, тыкал в написанное острым, презрительным пальцем и отходил, не задерживаясь. На подготовку отводилось сорок минут - все это время он так и не присел. Наконец, сверившись с часами, произнес: "Ну-с?" - и огляделся. Голова, покрытая редким пухом, вращалась на неподвижных плечах. Круглые глаза смотрели цепко и внимательно. Больше всего он походил на сову, высматривающую мышь. Первой попалась Наташка. Она и пискнула по-мышиному, когда профессор, подхватив свободный стул, опустился рядом. Едва слышным, придушенным голосом Наташка бубнила теорему, но он слушал рассеянно, как будто думал о своем. Потом подтянул листок, пробежал глазами и, коротко вычеркнув две строки, обернулся к молодому: "Алексей Митрофанович, здесь четыре балла, отметьте там, у себя". Дрожа от радости, Наташка шла к столу. Заучившийся студент подал листок. От двери она обернулась и, поймав Валин взгляд, кивнула на профессора и покрутила пальцем у виска.