Александр Ройко - Жизнь щедра на сюрпризы

— Я предлагаю в среду, — сказал Александров. — Василию я скажу. Где-то часов на семь вечера — после ужина. До десяти поиграем и нормально.

— В среду, так в среду, — согласился Григорий, и они стали расходиться по своим рабочим местам.

Когда вечером Андрей поведал об этом разговоре Лере, та поддержала их замысел:

— Ну, и правильно. Что вы с Кирзоняном не поделили? Не будь ты самым умным и не заедайся. Тоже мне принципиальный какой нашёлся.

Вечер за бильярдным столом четвёрка провела совсем даже не плохо. Как-то за игрой забылись и раздоры Андрея с Григорием, скорее, даже не забылись, а показались уже не такими значительными. Они во время игры нормально общались и даже подшучивали (но не злобно) друг над другом. Этому ещё способствовали и ровные отношения со всеми Александрова и Василия. В общем, вечером они все остались довольны и договорились впредь встречаться здесь почаще, хотя бы раз в месяц.

А через неделю уже наступила и зима. Правда, в этом году она наступила значительно раньше, нежели в прошлом. Резко похолодало уже к концу второй декады ноября. Котельным пришлось наращивать свои мощности. Теперь уже пришлось подключить циркуляционный насос в санчасти. Но это позволило Андрею убедиться в том, что во всех объектах, где в этом году проводился ремонт, отопление работает хорошо. Это очень порадовало Морозевича — после аварии в котельной и отправки в Союз Сушкова это была первая хорошая новость. Первый же снег в городке в этом году выпал в начале третьей декады ноября. Через несколько дней вновь потеплело, и он растаял, но уже следующий снег, выпавший в самом конце ноября, обещал вроде бы лежать долго — температура наружного воздуха уже опустилась ниже нуля градусов.

ГЛАВА 14. К П С С

В первый понедельник декабря на политинформации Андрей с улыбкой подумал о том, что этот день ранее более 40 лет в СССР был большим праздником. По тем временам сегодня был День Конституции, но старой, сталинской, принятой ещё в далёком 1936-м году. Как-то одна за другой в голове Андрея выстроилась некая цепочка — от конституции до Сталина, далее о его роли в укреплении государства, о репрессиях, о Генеральном Секретаре ЦК КПСС, о самой партии и о её членах. Далее конец политинформации перебил ход мыслей Андрея, но они снова пришли ему на ум уже вечером дома. Он долго молчал, думая о чём-то своём и даже пару раз невпопад ответил на какие-то вопросы супруги, которые он слышал краем уха.

— Слушай, Андрей, — уже сердито спросила Валерия. — Ты где сейчас находишься? Ты же меня совершенно не слушаешь. Ты сам то здесь, но мысли твои где-то далеко. Чем у тебя сегодня забита голова? О чём ты думаешь?

— О чём я думаю? Чем у меня забита голова? — медленно процеживал слова Андрей. — Значит, чем забита голова? Слушай, Лера, тебе нравится в ГДР? — без всякой связи спросил он.

— Конечно, нравится, а что?

— А ты хотела бы остаться здесь ещё на год?

— Если не принимать во внимание мою работу, то очень хотелось бы. Только как с твоими родителями? Захотят ли они ещё один год нянчить Никитку?

— Не о том сейчас речь. Ты рассуждаешь так, словно нам уже продлили срок работы. До этого ещё очень далеко и вообще может не быть. Хотя я в Борстеле уже ровно 1,5 года. Да, как же быстро летит время!

— Тогда почему ты спрашиваешь?

— Я спрашиваю вот почему. Скажи мне, пожалуйста, кому из двух лиц — партийному или беспартийному скорее подпишут заявление на продление срока?

— Но это же риторический вопрос. Понятно же кому. А! — догадалась Валерия, — я теперь поняла, чем у тебя сегодня занята голова. Ты что, решил поступать в партию?

— Ну, я ещё не решил, я только размышляю об этом. И вот хотел с тобой посоветоваться.

— А что тут размышлять? Если это возможно, то, конечно, нужно поступать в партию. Только вот вопрос — действительно ли это возможно? В Союзе, насколько я знаю, это не так то и просто.

— В Союзе да. Но здесь это, вроде, немного проще. Да и вообще в армии. А здесь все мы сейчас защитники Отечества, мы с тобой об этом уже говорили. Я не знаю, конечно, как на это моё решение посмотрит руководство части, но думаю, что можно попробовать.

— Но нужны будут какие-то рекомендации.

Андрей об этом как раз и размышлял. Он знал, что приём в члены Коммунистической партии Советского Союза (КПСС) проводится в индивидуальном порядке по письменному заявлению вступающего и рекомендаций двух членов партии, имеющих партийный стаж не менее трёх лет.