Кейтлин Даути - Когда дым застилает глаза - провокационные истории о своей любимой работе от сотрудника крематория

За последние 100 лет отношение к использованию тел в научных целях существенно поменялось.

В XVI веке люди занимались медициной, практически не имея представлений о работе человеческого тела. В медицинских текстах было полно неверной информации, начиная от протекания крови по телу и заканчивая главными причинами болезней (возможный ответ предполагал нарушение баланса между четырьмя «элементами» тела: флегмы [53], крови, черной желчи и желтой желчи). Художник эпохи Возрождения Андреас Везалий [54], расстроенный тем, что студенты-медики изучали человеческую анатомию по трупам собак, в тайне воровал тела преступников из виселиц. Только в XVIII–XIX веках в учебных заведениях, где занимались подготовкой хирургов, начали регулярно проводить анатомирование человеческих тел. Спрос на тела был так велик, что профессорам приходилось раскапывать свежие могилы и воровать трупы. Или, подобно Уильяму Бёрку и Уильяму Хэру из Шотландии XIX века, убивать живых людей (целых 16 серий убийств) и продавать их тела для последующего анатомирования. [55]

Двое мужчин из «Содействия науке» выкатили большую коробку из кузова грузовика. В коробке находились две человеческие головы, окруженные пакетами со льдом и гелевыми шариками, напоминавшими десерт «Радужный лед». Как только я расписалась за доставку, джентльмены с грохотом захлопнули двери кузова и умчались с территории крематория. Такой обмен был вполне привычным: парни из «Содействия науке» регулярно привозили туловища, головы и другие части тела. Мы также однажды получили ногу, но не от этой организации.

– Эй, Кейтлин, ты видела ногу в холодильнике? – спросил Майк.

За полгода работы с ним я уже могла заметить едва уловимую разницу между деловым Майком, искренне интересующимся, видела ли я вышеупомянутую ногу, и саркастическим Майком, готовым выдавить из себя крошечную улыбочку.

– Нет, Майк, я еще не видела ногу, о которой ты говоришь. Она из «Содействия науке»?

– Нет, эта леди, ее владелица, еще жива, – ответил он. – Ногу ампутировали вчера. Диабет, наверное. Она позвонила и спросила, можем ли мы кремировать одну только ногу. Это был самый странный телефонный звонок из возможных. Крис забрал ногу из больницы сегодня утром.

– Она хочет кремировать только ногу? Это что, что-то вроде… премации? – спросила я. Моя шутка была вознаграждена маленьким смешком.

– Предварительная кремация, премация – это забавно. Как тот парень, которого мы забрали из Сан-Хосе на прошлой неделе. Тот, который поджег себя сигаретой. Премация.

Он покачал головой и снова сел за компьютер.

Один балл в мою пользу за черный юмор в подходящий момент. Я потратила месяцы, пытаясь впечатлить Майка своим позитивным отношением к смерти, но он только сейчас начал оценивать мои шутки.

Головы в доставленной нам коробке принадлежали мужчине 80 лет и женщине 78 лет. К каждой голове прилагался длинный список, в котором не было ни имен умерших, ни города, из которого они прибыли, но зато было множество ненужных забавных фактов, например: «Голова № 1: аллергия на моллюсков, томаты, морфин и клубнику» и «Голова № 2: рак мозга и склонность к дерматиту».

Маловероятно, что две эти головы знали друг друга при жизни, но мне нравилось представлять, что они были влюбленными, разделенными войной. Крестовыми походами, например. Крестовые походы казались мне романтичным и пропитанным насилием фоном для такой истории. Возможно, они оказались жертвами одного лезвия гильотины [56]во время Великой французской революции. Может быть, они с Дикого Запада? Интересно, сняли ли с них скальп [57]. Я немного сдвинула пакеты со льдом, чтобы взглянуть на головы. Нет, их скальп в целости и сохранности. Не важно, каково было их прошлое: теперь они были здесь, вместе, на пути к вечному огню.

Я снова нерешительно заглянула в коробку. Мне не хотелось разворачивать головы. Их же можно были отправить в печь прямо в коробке, верно? Майк, как всегда, встал прямо у меня за спиной и смотрел.

– Ты должна вынуть пакеты с гелем, они могут испортить печь, – сказал он.

– Но мне ведь не придется доставать головы, чтобы сделать это? – спросила я.

– Придется. Давай посмотрим, сильная ли ты женщина, – ответил Майк, скрестив руки.

Крис, который в это время заклеивал скотчем коробку с телом, поднял глаза на меня. Теперь на меня смотрели все. Коробки с головами сближают людей в «Вествинде».

Я осторожно достала голову мужчины (это была Голова № 1 с аллергией на моллюсков, томаты, морфин и клубнику). Она была мягкой и более тяжелой, чем я ожидала. По весу ее можно было сравнить с шаром для боулинга, но держать ее было куда более неудобно, из-за того, что масса мозга была распределена неравномерно. Человеку необходимо использовать обе руки, чтобы держать голову.