Елена Артамонова - Исповедь Дракулы

– На все воля Божья, – негромко произнес Влад, запрыгивая в седло горячего скакуна. – Господь не оставит своих рабов.

Дождь барабанил по крышам дробно и однообразно, смывая прошлое и унося его в реку забвения. Молодая женщина стояла у окна, рассеянно созерцая гористую улочку с тесно прижавшимися друг к другу, помрачневшими от дождя домами. Дома имели глаза – похожие на зрачки дыры слуховых окон, полуприкрытые тяжелыми веками черепицы. Глаза домов внимательно смотрели на Елену, словно знали ее тайну. Сегодня утром она почувствовала, как под сердцем шевельнулся ребенок – ребенок Влада Дракулы. Рука с трепетом легла на живот – женщина пыталась уловить биение крохотного сердечка. Что она испытывала? Что должна была испытывать?

В тот день, когда Элизабет Силади сообщила Елене о предстоящем браке с Дракулой, девушка решила, что услышала свой смертный приговор. Ей тогда представлялось, будто ее живой собираются бросить в могилу, при жизни обрекая на адские муки. Елена хотела умереть, страшась своей горькой судьбы. Но не хватило воли загасить искру своей жизни, и невеста все оттягивала роковой шаг.

А потом была свадьба и объятия человека, прозванного сыном дьявола… Елена с ужасом ждала, что ее супруг начнет проделывать с ней нечто из своего кровавого репертуара, но «великий изверг» либо умел скрывать свои чудовищные инстинкты, либо… Молодая супруга вскоре успокоилась, поняв, что муж не станет мучить ее, но все равно страх и неприязнь к этому человеку у нее сохранилась. Однако и это впечатление вскоре сменилось новым. Набожная католичка, воспитывавшаяся под присмотром монахинь, считала плотские утехи страшным грехом – считала до той поры, пока не вкусила запретный плод в объятьях своего мужа. Огонь растопил лед, страсть оказалась сильнее и страха, и предрассудков. Она жила в двух разных мирах – дневном и ночном, порой не узнавая себя в новом воплощении. Но до гармонии было далеко – не потому, что они совсем не знали друг друга, не потому, что были разными людьми, – над их судьбами нависла тень Ворона, лишая даже надежды на счастье, о котором грезила юная мечтательница.

Находясь в Пеште, Елена вынуждена была регулярно встречаться с Элизабет и выполнять ее приказы, ведь брак с Дракулой был лишь частью политической игры, в которую против воли была втянута девица из семьи Корвинов. От Елены требовалось следить за мужем, докладывать о его встречах и, по возможности, контролировать переписку. Это внушало отвращение, но страх перед грозной старухой заставлял покорно исполнять ее волю. Жизнь в Пеште, наполненная страхом, ненавистью, ядом интриг была невыносима, и потому, узнав о предстоящем отъезде в Трансильванию, Елена обрадовалась. Только бы вырваться из ненавистного города, где все было отравлено властью Ворона, только бы вздохнуть свободно, жить без этого тяжкого груза, сковывавшего душу. Пусть даже с «великим извергом», но подальше от королевского двора, там, где не могут достать ее щупальца всемогущей матушки короля.

В Трансильвании действительно было намного спокойнее, нежели в Венгрии, даже несмотря на то, что супругам часто приходилось менять место жительства. Занятый решением важных вопросов, Дракула переезжал из города в город, нигде не останавливаясь подолгу. Он привык к походной жизни, а, может быть, просто боялся, застряв на одном месте, снова ощутить себя в клетке, без свободы, простора, уходящей к горизонту дороги… Перебравшись на новое место, князь поручал жене все хлопоты по обустройству дома, а сам уезжал то в очередной военный поход, то по каким-то иным, неведомым Елене делам. Воспоминания о ночных часах любви отступали, постепенно становясь чудесной сказкой. Елена скучала, тосковала, не находила себе места, вновь и вновь думая о супруге. А потом она поняла, что беременна…

Дождь барабанил по скатам черепичных крыш. Елена смотрела на серое, полное влаги небо и вспоминала Влада – его фигуру, лицо, глаза… Наверное, когда-то он был очень красив, но годы заточения почти стерли этот внешний блеск. В присутствии посторонних муж держался уверенно, но дома Елена видела, как сутулится его некогда прямая спина, чувствовала, что в этом изможденном теле почти не осталось жизни. Седеющие волосы старили Дракулу, и, казалось бы, молоденькая девушка не могла находить пожилого, измученного тюрьмой и болезнью человека привлекательным, но внешняя оболочка уже не имела значения для Елены. В душе этого мужчины по-прежнему горел неукротимый огонь, притягивавший к себе другие души. Он обладал огромной внутренней силой и бесстрашием прошедшего все круги ада человека. Елена, как наяву, видела глаза мужа и знала, что готова отдаться ему полностью и безраздельно, навсегда…