Ира Андреева - Люби меня. Быстро!

Прошло много лет с тех пор, и много чего с нами случилось. А я считаю его членом своей семьи, хоть ее у меня и нет. Иногда он звонит и просит денег, чтобы съездить к дочери в другой город. И я даю. А иногда поит меня водкой и кормит пельмешками. Просто чтоб встать посреди кухни, обняться и долго-долго стоять, не дыша. Между нами никогда не было эротических чувств. А любовь была. И есть.

Он вчера звонил – просто сказать, что у него все хорошо.

Нас окружает очень много крутых людей. У кого-то машина за пол-лимона, и все невольно поджимают шею при виде такой сверкающей крутизны. Кто-то просто нереально красив и тощ, таким мы страшно завидуем и втайне боимся их. Мы уважаем человека за то, что он звезда, и всеми силами пытаемся расположить его к себе. Еще бы: пройтись под ручку с известным телеведущим – это ж кайф! Мы растем в собственных глазах, когда отшиваем чересчур доверчивых парней и пропиваем последнее в дорогих кабаках. Мы так хотим стать хоть немного круче: в одежде, в компании, в ничтожных достижениях на работе и даже в сетевых дневниках…

А все эти светские барышни с вечно сморщенными носиками: «Ой, а че Билан не приедет? А вы слышали, что Собчак на днях учудила? Дева-а-ач-ки, здесь тухляк!» Они реально считают себя подругами Маши Малиновской после того, как она оставила им телефон. От них так воняет дорогими духами, что можно быть уверенной: моль в их одежде никогда не заведется. А я считаю, проще надо быть, дорогие! Надела ситцевое платье, отстегнула накладные русы косы и – в поле, ромашки рвать! Только нюхать их надо не на крышке унитаза. И курить необязательно. Они и так вставляют.

А настоящая крутизна – это когда тебе, в босоножках за 500 баксов, не стремно подойти к валяющемуся на обочине мужику и спросить: «Ты че там, жив? Помощь не нужна?»

– Когда я рассказываю, что впервые поцеловалась в 17 лет, все говорят, поздно, – оборачиваюсь я к Юрасу при входе в супермаркет.

– Обычно это происходит в детском саду, – шепчет он мне на ухо, будто сообщает большой секрет.

– Зато я целовалась со всем классом! – победно выкрикиваю я. – Это было на последнем звонке. Мы выпили две бутылки коньяка на всех, парни стояли в очереди, а я их целовала. Из 16 человек двое оказались красавчиками. Один потом писал мне из армии письма, а второй… Второй – козел.

– С тех пор ты никак не можешь остановиться на ком-то одном. Вдруг следующий окажется лучше?

– Обычно так и происходит. Между прочим, тот колокольчик, что висел у меня на груди, я сохранила. С тех пор я собираю колокольчики.

– Это как-то связано с сексом?

– Нет же! Вот глупый!

В супермаркете мы берем большую тележку и бежим мимо витрин с диким визгом. Хватаем баскетбольные мячи из корзины и начинаем стучать ими об пол. Потом сражаемся на шампурах, как на шпагах. Продавец кричит: «Прекратите! Немедленно прекратите!», и мы выбегаем на улицу.

– Андреева, я украл жвачку, – сверкает глазами Юрас.

– Придурок! Хочешь, чтобы жена тебе передачки в тюрьму носила?

– Зато тааакой адреналин!

Мы набираем кучу вкусной еды и выпивки, чтобы поехать в гости к Кате. У нее всегда накурено и куча позитивных людей. Один из них – мой давний приятель Андрюха. Когда-то у нас с ним был быстротечный роман, но ничего из этого не вышло. Сегодня мы пьяны, веселы и почти свободны. Андрюха тащит меня в ванную. Кажется, у него стоит.

– Ты стала такая клевая! От тебя пахнет раем, – бормочет он, задирая мне юбку.

– Откуда тебе знать, как пахнет в раю, малыш?

Но Андрюха больше ничего не слышит. И мне приходится с силой швырнуть его в ванну. Я не злюсь. Его снова бросила какая-то телка. В такие минуты мужчине во что бы то ни стало надо доказать, что он привлекательный. И самый простой способ – трахнуть первое попавшееся тело. Но только не мое, и не сегодня.

Мне нравится раздевать мужчин безо всяких прелюдий. Просто брать и снимать с них штаны…

Один покроется пятнами, судорожно схватится за ремень. Потом подумает: «Когда такое еще случится?» и расслабит свои потные руки. Другой довольно откинется назад, всем видом показывая, что мне круто повезло, что я залезла в его ширинку. Третий начнет спрашивать, зачем мне все это нужно (ну не придурок ли?), а потом робко поинтересуется: «Ты что, в меня влюбилась?» Это чтобы найти хоть какое-то оправдание моим действиям. Я закиваю, хлопая ресницами. И даже скажу восторженное: «Мммм!»