Цеханович Геннадьевич - Умирать страшно лишь однажды

– Борис Геннадьевич, продолжай обрабатывать высоту. Мы тут с Ткач посоветывались и решили: в пятнадцать часов разведчики снова пойдут на высоту, но только с имитируют атаку. А завтра в атаку пошлём большие силы.

Так мы и сделали. В три часа после небольшой, но мощной, совместно с артиллерией 245 полка, арт. подготовки разведчики на своих БМП и с приданными танками, выдвинулись справа от зелёнки и прошли до русского кладбища. Спешились и на безопасном расстоянии для генерала Малофеева изобразили атаку. Боевики тоже клюнули на эту уловку и открыли ответный, но мало результативный огонь. Постреляв в друг-друга, в основном работали танки и БМП разведчиков по выявленным во время боя целям, а потом разведчики благополучно откатились к нашему КНП.

Как только начало смеркаться мы тронулись в обратный путь и к ужину прибыли на КНП. Наскоро перекусив, собрались на ЦБУ, где начали обсуждать – как будем брать высоту. Было много мнений и суждений, но вскоре пришли к пока единственному решению. Перед началом атаки мощная артиллерийская подготовка нашими двумя дивизионами и дивизионом 152 миллиметровых гаубиц 245 полка, выгоняем на прямую наводку все свободные танки танкового батальона и бьём по высоте прямой наводкой. Также выставляем на прямую наводку три самоходки первого дивизиона и они тоже расстреливают высоту по отдельной команде, но уже убойными элементами. В атаку идут разведывательная рота и 1ая мср – в общей сложности это 120 человек. Мы тогда не знали, что стратегически важную высоту в тот момент обороняло 150 моджахедов-афганцев, поэтому в атаку посылали так мало людей.

Когда все разошлись из палатки, я остался для того чтобы отдать распоряжения на ночь и на завтрашней день. Не мешало разобраться с расходом снарядов и наличием боеприпасов. За день боя по высоте было выпущено около тысячи снарядов и тысячу привезли. Нормально. С убойными элементами в первом дивизионе 172 снаряда. Тоже нормально.

– Боря, хочешь прочитать радиоперехват со Старопромысловского района, там есть сообщения и с высоты, – углубившись в размышления, я не заметил, как в палатке появился Щипков. Откинувшись на табуретке, с удовольствием потянулся.

– Давай, Дима. – Взял из рук подполковника журнал радиоперехвата и начал вчитываться в корявый почерк.

10:40 – "Грозный – Сейфуле" – У меня на позиции машина, но у неё нет бензина. Срочно

пришлите.

10:55 – Только что обстреляли машину "Грозного".

10:58 – "Бурый" если ты можешь, пройди в Первомайское.

11:10 – "13 – Сейфуле" – К позиции приближаются солдаты, когда подойдут к позиции -

открывайте огонь.

11:35 – …..Я из гостиницы, по мне стреляют…

11:45 – …..В Грозном задержаны двое подозрительных…

11:55 – ….."Сейфуле" продвинуть вперёд расчёт….

13:25 – ….. надо копать окопы. Я отправлю туда ребят, если будете копать…

15:35 – "Ангел – Абраму" – Русские заходят на позиции, подходят к высоте, приближаются.

"Ангел – Воину" – Надо хорошо укрепить позиции, быстрее оденьте форму и сразу на

позиции….

"Ангел – Моджахеду" – Ждите русские подходят.

15:42 – "Архангел – Ангелу" – Прошу прислать ручную лебёдку. У меня завалило в блиндаже

человека. Троих достал и трое погибли.

17:30 – "…. – Талибану" – На позиции отправьте миномёт…

Я разочаровано отодвинул журнал: – Дима, вот сколько читаю твои радиоперехваты и не особо доволен. Они какие-то куцые, обрезанные. Ну, какую полезную информацию отсюда можно извлечь?

Начальник РЭБ огорчённо вздохнул: – Твоя правда. Сколько раз просил прислать нормального переводчика чеченского. Тот, который сидит и слушает, знает слабо, переводит медленно вот отсюда и пробелы….

В кунге меня ждали. Оказывается, Кравченко привёз из Моздока коньяк и офицеры, накрыв стол, ожидали меня. Выпили по стопке, помянули погибшего разведчика в бою. Выпили за удачу в завтрашней атаке, выпили за здоровье Осипенко. Мы уже знали, что раны у него хоть мелкие, но многочисленные и ходить будет только через месяц. Чистяков сидел напротив меня, часто морщился и почёсывал ногу. Когда выпили за здоровье Осипенко, он встрепенулся.

– Ребята, нога у меня всё болит и болит. Борис Геннадьевич, ничего если я немного заголюсь за столом и посмотрю что там у меня. Ну не может так от удара камушка болеть.

Я разрешающе мотнул головой и через минуту Чистяков, сняв штаны, стал внимательно рассматривать ранку с запёкшейся кровью.

– Ого, да это и не камушек. Смотрите, в глубине раны что-то есть.