Цеханович Геннадьевич - Умирать страшно лишь однажды

– Ну, первый раз залетел, ну так случилось – могу понять и простить.

– Ну, второй раз произошло – тоже могу понять: всякое в жизни случается.

– Третий раз прокол. Тоже могу понять, может даже пошучу, типа – бог любит троицу.

– Но в четвёртый раз – это уже система. С этим подчинённым надо обращаться по другому. С ним бесполезно разговаривать – его можно только ломать.

В продолжении своей мысли расскажу одну быль, которая произошла на самом деле в Великую Отечественную войну с одним артиллеристом. Блокадный Ленинград. Командиру артиллерийской батареи 76 мм пушек, приказали переместиться на другие огневые позиции. Командир батареи знал что, например в три часа ночи, разводятся на Неве мосты. Он всё сделал нормально, но опоздал к разводу мостов на три минуты и с опозданием занял огневые позиции. Но к этому времени немцы на этом направлении провели атаку и продвинулись вперёд на шестьсот метров. Командира батареи арестовали и через сутки расстреляли. Посчитав, что если бы командир батареи не опоздал, то немцы не сумели бы продвинуться вперёд. Вот так, товарищ Пиратов.

Сегодня первая рота в бою потеряла четыре солдата убитыми и семь ранеными, задача поставленная командованием выполнена не была. Если бы всё это происходило во время Отечественной войны, то с тобой командир дивизиона сейчас бы беседовали НКВДисты. Вот как оно получается, что начальник штаба, своей работой подставил бы командира дивизиона. Во как оно может быть связано….

– Товарищ подполковник, я не хочу быть начальником штаба дивизиона, – неожиданно выкрикнул Язев.

– А тебя и спрашивать, товарищ капитан, никто не будет – хочешь ты или не хочешь. Я, как твой начальник, да и командование полка считают тебя подготовленным для того чтобы ты был начальником штаба дивизиона. И нечего при первой же неудаче крылышки опускать, а разбираться надо и делать выводы, чтобы впредь этого не допускать. Я сейчас стопашку ещё одну выпью и поеду к себе, а вы сидите и думайте…

В палатке, кроме оперативного дежурного и моего Ржанова, никого не было. Рассеянно выслушав доклад старпома, я задумался над сложившейся ситуацией. Но потом мысли сменили направления и я решил сходить в полковой медицинский пункт. Последнее время, несмотря на усталость, я очень плохо спал и в довершении очень здорово чесалось всё тело. С этим надо было что-то решать.

– Ну, что товарищ подполковник, всё типично: чешетесь от бельевых насекомых. Стирают в прачечных плохо и от этого страдают все. Удивительно, что у вас это проявилось только сейчас, но вот возьмите жидкость и в течении трёх дней обтирайте всё тело, – медик протянул мне пузырёк с прозрачной жидкостью и упаковку таблеток, – а это вам цитрамон. Перед тем как лечь спать, примите таблеточку и всё в порядке. Через три дня подходите – посмотрим, что получилось.

До совещания оставалось минут двадцать и я, нащупав в кармане таблетки, решил их принять сейчас – Какая разница? Приняв две таблетки и запив водой, я вновь углубился в донесения от дивизионов и миномётных батарей, но через несколько минут почувствовал сильную сонливость и вялость во всём теле. Если бы совещание начиналось минут через тридцать, я бы упал на кровать дежурного связиста и до совещания покемарил. Но палатку уже заполнили офицеры подразделений и я сильно потёр лицо ладонями, уселся напротив командира полка.

Спать хотелось неимоверно, глаза слипались и если бы у меня под рукой были бы спички, то наверно я бы сейчас и попробовал вставить в глаза спички. Усилием воли я прогонял сон и на каких-то тридцать-сорок секунд был в состоянии слушать командира полка, потом вновь проваливался в небытиё. Чёрт побери, что такое? Не пойму. Я вновь и вновь тёр лицо и сосредоточив внимание пытался слушать командира, но внимание через несколько секунд вновь рассеивалось и я опять "уходил в себя". Как добрался до кунга я уже не помнил и очень удивился, когда в четыре часа утра меня разбудил часовой: – Товарищ подполковник, вы просили разбудить, чтобы пойти на дежурство…

11 февраля 2000 года. 10.02. то есть вчера поехали на рекогносцировку. Погода была отлич-

15:00 ная, во всю светило солнце, предвещая приятную поездку. Но уже

через три километра выяснилось, что на КШМ командира полка отказали тормоза и что самое интересное механик-водитель сел за рычаги первый раз. Быстро обменялись мнениями и решили продолжить путь дальше, но осторожно. Проехали самое опасное место в Алхан-Кале – это крутой поворот и спуск к мосту. Водитель с блеском справился с управлением громоздкой машиной в этом сомнительном месте и уже после моста мы продолжили путь более спокойнее. Разрушенная окраина Алхан-Юрта обживалась: во всех дворах висело и сушилось на верёвках бельё. Развалины приводились в порядок, а кое где виднелась и свежая кладка кирпича. Около разрушенных домов из уцелевших сараев и времянок торчали трубы буржуек, многие из которых исторгали в чистый воздух дымки.