Сэм Хайес - В осколках тумана

Марри открывает рот, но не успевает он ответить, как я, глядя в темноту широко раскрытыми глазами, шепчу:

— Дома.

Высунув голову из окна и почти не дыша, я напряженно всматриваюсь в холодную темноту. Внимательно и методично, дюйм за дюймом, оглядываю обочину и растущие вдоль дороги кусты. Джулия медленно идет по тропинке, тянущейся параллельно дороге. Алекс занял пост на пассажирском сиденье. Машина едва ползет в сторону дома, включенные фары двумя маяками пробивают зимнюю тьму.

— А что, если она пошла по полю? — спрашивает Алекс. — Она же потеряется. Или ее убьет тот человек, который напал на ту девочку.

И Джулия, и я то и дело вспоминаем Грейс Коватту, но никто из нас не решился произнести ее имя вслух.

— Этого не случится, — успокаиваю я сына. — Только не с Флорой.

В глазах жжет от напряжения. Возможно, Алекс прав. Возможно.

У нас хороший сын. Он выглядит старше своего возраста, в школе на хорошем счету, и лишь изредка он выкидывает фокусы, словно напоминая, что ему только одиннадцать. Я был уверен, что он присмотрит за сестрой. Я хотел, чтобы он знал, что я ему доверяю. Мне казалось, что тащить Флору через темное поле куда хуже, чем оставить ее в тепле и уюте с братом на «Алькатрасе». Она бы семенила за мной, поскуливала, и я бы посадил ее себе на плечи и чувствовал, как дочь дрожит от холода… Кроме того, я обещал, что быстро вернусь.

До деревни я добрался быстрее, чем думал. Прошел улочку-другую и уже собирался спросить кого-нибудь, где находится магазин, как вдруг заметил паб. Суливший тепло. И минутное спасение. Быстро выпью — и все.

— Пинту, пожалуйста, — сказал я, показывая на местный эль.

Конечно, мне было не по себе. Я оставил Алекса за старшего, а это все равно что выйти из дома босым. Обычно я так не поступаю, но мне хотелось дать ему возможность ощутить себя взрослым. Да и что может случиться, думал я. «Алькатрас» пусть и умирает от старости, но вполне безопасен. А своих детей я знаю. Они покинут лодку только в случае крайней необходимости.

— Два восемьдесят пять, приятель.

Я положил на стойку двадцать фунтов.

— Здесь есть магазин? Мне нужно купить сосиски, банку бобов и хлеба.

Я сделал глоток. Неплохо.

Бармен взглянул на часы:

— Вам повезет, если он еще открыт. Но если вам нужно только это, я попрошу Маргарет поискать для вас что-нибудь на кухне.

— Вы просто спасете меня, — улыбнулся я и сделал еще один большой глоток.

— Вы с лодки, да? Мы видели, как вы причаливали.

Я кивнул:

— Да. Сын хочет устроить пикник. Мальчишки!

Бармен позвал жену, и уже через несколько минут она вернулась с пакетом, куда собрала все, что я просил.

— Отлично! Сколько я вам должен?

— Забудьте о деньгах. Попробуйте еще пару сортов пива, и мы в расчете, хорошо? — Бармен уже тянул отполированный до блеска пивной кран. — Пейте, а потом скажете, что вы о нем думаете.

Я так и сделал. А потом еще, и так раза четыре за следующий час, и с каждой выпитой пинтой мысль о том, что нужно поторопиться на катер, слабела в геометрической прогрессии. С детьми ничего не случится. Если возникнут проблемы, Алекс меня найдет здесь. И лишь просидев за стойкой два часа, я решил, что пора. От пива мир стал куда как приятнее.

— Рад был познакомиться, Дэн.

— Дон, — поправил бармен.

— И спасибо за сосиски.

Сверток нашелся под стулом. Немного кружилась голова. Пиво оказалось забористое.

— Может, еще увидимся. Спасибо за все!

На краю деревни я вспомнил, что забыл куртку. Пришлось возвращаться. «Алькатрас» я нашел не сразу, только услышав знакомое насвистывание, понял, что я у цели.

— Алекс? Это ты? Где ты?

За кустами сияло желтое пятно — фонарь моего катера.

— Алекс! — снова закричал я, недовольный тем, что он ушел с лодки.

— Я здесь, пап!

Послышался треск веток, и вскоре появился слегка запыхавшийся Алекс.

— Я собирал сучья для костра. Тебя сто лет не было! Ты купил сосиски? Мы умираем от голода.

— А как же! — Я гордо протянул ему бумажный пакет. — И нашел новых друзей.

Пиво бурлило в брюхе, под черепушкой слегка шумело. Все-таки виски гораздо полезнее.

— Лучше бы ты сидел внутри. Там тепло. Ладно, пошли за Флорой. Разведем вместе костер. — Мы поднялись на борт. — Я же не разрешил тебе выходить, — бормотал я. — Ты должен был сидеть в каюте с сестрой.

Но теперь все неважно. Я вернулся. Принес сосиски. Мы весело проведем вечер. И никаких ссор.

— Небось заснула от скуки, — сказал Алекс.