Глен Хиршберг - Дети Снеговика

– Очередной твой закидон? – спросил доктор.

Мать в страхе отшатнулась.

– Кто ты, Мэтти Родс? – пробормотала она. Во всем этом было что-то странное.

– Но должна же она где-нибудь быть! – не выдержал я. – Может, в лесу. Или на школьном дворе. Она запросто могла пойти туда, если хотела побыть одна.

– Она оставила записку на кухонном столе. Там сказано: «В лесу у гномов». Тебе это ничего не говорит?

Ледник заполз в легкие.

– Она что-то такое говорила вчера ночью. Но я не знаю, что это значит. Может, она имела в виду лес за школой?

– Это вы во всем виноваты. Вы! – сказал доктор, поднявшись на ноги. К моему изумлению, он адресовал эти слова не мне, а моим родителям. – Вглядитесь хорошенько в своего сына. Спросите себя, как он до этого докатился. Чуть-чуть неконтролируемой зависти к чужим детям, неготовность дисциплинировать, этакая непроанализированная невосприимчивость к внешнему миру – смешайте все это, и получите блестящий образец ролевой модели в своем лице.

Мать стояла не шелохнувшись, но отец выступил вперед и положил ладонь на грудь доктора. Он казался хрупким и беспомощным, как постовые на перекрестках в центре Бирмингема, которых мы всегда игнорировали.

– Это уже слишком, – сказал он. – Ты прекрасно знаешь, как все мы переживаем за Терезу, особенно Мэтти. И мы сделаем все возможное, чтобы помочь ее найти.

– Надо же, как трогательно! – осклабился доктор. – То-то Мэтти уже помог. – Он спиной отступил к двери, но тут его снова подвели ноги. Отец успел его подхватить и держал, пока он не восстановил равновесие. Еще раз сверкнув на меня глазами, доктор Дорети захлопнул за собой дверь.

– Мэтти, – заговорил сержант Росс, оттесняя меня назад к дивану, пока я не перешел в сидячее положение. – Объясни-ка мне лучше, что здесь происходит.

В окно гостиной было видно, как доктор Дорети садится на снег. Мать прикрыла глаза ладонями и со стоном шикнула на отца, чтобы он ушел.

– Это не входило в наши планы, – сказал я.

– В какие планы? – спросил сержант. – Хоть что-нибудь из этого соответствует действительности? – Не сводя с меня взгляда, он извлек из кармана лакричную палочку и сунул в рот. – Давай-ка с самого начала и со всеми подробностями. Хуже ты все равно уже не сделаешь.

– Просто так получилось.

– Как?

Что-то заставило меня снова вскочить с дивана.

– Я пойду ее искать.

– Никуда ты не пойдешь.

– Мы зря теряем время! Надо идти.

Сержант Росс перекатывал губами лакричную палочку, как огрызок карандаша. Говорил он очень спокойно.

– Самое лучшее, что ты сейчас можешь сделать для Терезы, – это сесть на место и ответить на мои вопросы. – Он наклонился вперед и положил свою огромную руку мне на плечо – не схватил, не сдавил, не вцепился, а просто положил, и в его голос прокрались те же ободряющие нотки, что и в прошлый раз. – Просто я очень хочу во всем разобраться, Мэтти, так что ты уж потерпи. А теперь расскажи, как все произошло.

Я тяжело опустился на диван.

– Мы говорили о Терезе. А может, просто думали о ней. Не знаю. – Я рассказал ему все, что помнил, начиная с того момента, как я посмотрел на дом Фоксов и понял, что мы могли бы туда забраться, и придумал, что делать дальше. Потом рассказал, как Тереза ночью пришла к моему окну, как она все время молчала и как что-то напевала себе под нос, когда была с нами. – Это я во всем виноват, – подытожил я.

– Хм-м, – протянул сержант Росс. – Итак, если я правильно тебя понял, вы инсценировали похищение Спенсера и его возможную смерть, потому что вам необходимо было попасть в дом Дорети, чтобы поговорить со своей подругой.

В таком виде это звучало ужасающе, но я кивнул.

– Потому что вы боялись, что с ней произошло что-то нехорошее.

Я снова кивнул.

– А чего вы боялись, Мэтти?

Я почувствовал себя как на уроке у мисс Эйр, когда я вытянул руку, чтобы ответить раньше Терезы, но вдруг понял, что не знаю ответа.

– Я боялся, что она может пропасть, – выдавил я наконец.

– Но она ведь и так пропала, – сказал сержант Росс.

Чувство безысходности сдавило мне глаза, и я с силой ударил кулаком в спинку дивана.

– У нас нет времени. Вот что я имею в виду. Говорю же, она может пропасть.

Под молчаливым взглядом сержанта Росса к моим глазам снова подступили слезы, руки упали, кулаки разжались. Я чувствовал, что родители тоже наблюдают за мной, но у меня не было сил посмотреть в их сторону.

– Мэтти, – сказал наконец сержант Росс, – давай еще раз сначала.