Глен Хиршберг - Дети Снеговика

– Что он сказал? – спросил отец, натягивая перчатки и шапку с помпончиком и надписью «Ред уингз», [59] в которой стал похож на какого-то придурка.

Мать пожала плечами.

– Да все то же. «Я хочу, чтобы моя дочь сию же минуту отправлялась домой». Не дай ей улизнуть, Джо, ладно? Джо!

Лицо отца снова приняло отрешенное выражение.

– Джо! Поезжайте на машине.

Но мы уже спустились к подъездной аллее, куда не доходил свет от парадного крыльца, и вышли в ночь. Отец с Терезой возглавляли шествие, мы же со Спенсером тащились в нескольких шагах позади. У края дороги Спенсер спрыгнул в канаву слепить снежок, но отец рявкнул:

– Куда?! А ну марш назад!

Его окрик мигом вернул Спенсера в мою шеренгу. Мы не смотрели друг на друга. Мы вглядывались в темные уголки опустелых дворов и прислушивались. Верхушки сосен покачивались над своими тенями, как буйки на волнах. Снежные привидения вылезали из сугробов, оттесняя нас к обледенелой полосе посередине дороги. Дома выглядели какими-то необитаемыми; казалось, они стояли на рейде, сияя освещенными окнами, за которыми никого не было.

У Фоксов в пустой комнате работал телевизор, и я спиной почувствовал одиночество, царившее в их доме. Я хотел было окликнуть Барбару, но суровый взгляд отца меня остановил.

– Оставь людей в покое, – сказал он.

– Отсюда я могу дойти сама, – заявила Тереза, когда мы подошли к тропинке, ведущей наискосок через дворик ее соседей.

– Еще чего! – отрезал отец.

– Пап, а правда – что бы ты сделал, если бы на нас напал Снеговик? – поинтересовался я. – Накинулся бы на него и заорал?

– Умер бы, наверное, – ответил он и посмотрел на меня. На глазах у меня вдруг выступили слезы, отчего я еще больше разозлился. Он положил руку мне на плечо, но я ее сбросил. – Прости, Мэтти.

Тереза свернула с дороги во дворик, Спенсер пошел следом.

– Эй, – крикнул я и бросился их догонять.

– Вот черти! – пробурчал отец за моей спиной и нехотя потащился за нами.

Спенсер с Терезой шли рядом, наполовину окутанные тьмой. Я ускорил шаг и поравнялся с ними. У границы Терезиного дворика мы остановились. Где-то невдалеке кто-то звал кошку. Я понял, что звали именно кошку, по тому, как замирал голос в конце – не ожидая ничьего ответа.

– Я не хочу домой, – проговорила Тереза из ниоткуда.

– Может, пойти его поискать? – прошептал Спенсер и ухмыльнулся.

Нам не надо было спрашивать, кого он имел в виду. У меня подкосились коленки. Я прекрасно знал, что все мы одного возраста с Эми Арделл, но до той минуты как-то не придавал этому значения.

– Давайте, я буду Эми, – предложила Тереза и рухнула спиной в снег.

Что-то пронеслось по ней с такой скоростью, что она даже ничего не поняла – только охнула и резко выпрямилась. Отец прошептал: «Господи!» и рухнул на колени. Я отскочил назад, Спенсер тоже.

– Кошка, – констатировал Спенсер. – Маленький серый котенок.

– Терпеть не могу кошек, – буркнул отец, поднимаясь на ноги.

Тереза снова улеглась на спину. Теперь она раскинула руки, изображая снежного ангела.

– Видишь? – спросила она, но я так и не понял о чем.

Она лежала в этой позе, пока отец не протянул ей руку, помогая подняться.

Доктор ждал у раздвижной стеклянной двери. Он был в красном свитере, стоял, скрестив руки на груди.

– Спасибо, что привели ее, Джо, – сказал он моему отцу, не отрывая, однако, взгляда от дочери.

– Не проблема, – ответил отец. Мы все смотрели на Терезу. Немного погодя он спросил: – С ней все нормально?

– Не знаю, – сказал доктор, что страшно меня напугало. Я в жизни не слышал, чтобы он позволил себе в чем-нибудь усомниться, тем более относительно своей дочери.

– Господи, да все со мной в порядке! – прошипела Тереза и приплясывая поскакала в дом.

– Уж это точно, – подтвердил я.

Тьма наплывала на нас, как разлитая краска. Наконец доктор удалился, и мы двинулись в обратный путь.

– Какая-то она сегодня странная, – тихо сказал мне Спенсер.

Я кивнул.

– Даже больше, чем всегда.

Что правда, то правда. За неделю до зимних каникул она заявила, что мы со Спенсером ее отвлекаем, и потребовала, чтобы мисс Эйр пересадила ее за «Стол одиночества» в левом углу класса рядом с доской, который держали специально для провинившихся. Нас со Спенсером уже несколько раз отправляли туда за «сприцепинг». А в перемену она взяла манеру высвистывать нас на улицу, а сама пряталась в лесу. Иногда она сидела там до самого звонка. А потом мы видели, как она выплывала из-за деревьев и, пригнув голову в белой шляпке, пробегала по опустевшей асфальтовой площадке.