Алексей Колышевский - Взятка. Роман о квадратных метрах

Ленин: Если граждане пойдут сносить ваш храм, то я их прекрасно понимаю! Потому, что там сидит поп, который икает, берет взятки и торгует водкой и заграничными папиросами!

Бабурин( упрямо ): Они и дома начнут жечь…

Ленин: И прекрасно! Пусть жгут любезные вашему сердцу помещичьи усадьбы. Там пороли и трахали крестьянских девок из Малороссии и Молдовы! А вы думали, товарищ, что революция – это идиллия?

Бабурин: Предлагаете уничтожить самодержавие подлецов и мошенников и заменить его самодержавием дикарей, товарищ Ленин? А мы вам этого не дадим! Мы вам вот что! ( Вскакивает со шконки, поворачивается в ленинскую сторону, скидывает штаны и демонстрирует свой увесистый зад ).

Арманд: Браво, мэр! Это поступок!

Крупская( с негодованием ): Вечно ты, Инка, норовишь задеть Владимира Ильича. Шлюха! За что только мой Володенька так тебя любит?!

Джержинский( сурово ): Напоминаю, что для пидоров в палате действует комендантский час. Нарушители будут строго привлекаться.

Арманд( кривляясь и передразнивая ): Строго ебаться.

Дзержинский: Чего-чего ты там вякнула?!

Арманд: Ничего, ничего. Это вам послышалось, Феликс Эдмундович.

Дзержинский: Смотри у меня.

Заключенный Троцкий развинтил пластмассовую авторучку и сквозь получившуюся трубочку плюется в Сталина жеваной бумагой. Сталин долго терпит, но затем не выдерживает и грозит Троцкому пальцем.

Сталин: Давно лэдорубом по башке нэ палучали, таварищ Троцкий?

Троцкий: Это у тебя руки коротки, ледорубом-то!

Сталин( сквозь зубы ): Пажывем – увыдым.

В палату на инвалидной коляске ввозят Горького. Он улыбается, пушит усы, в зубах его, кривых и черных, зажата папироска.

Горбачев: На промывание ездили, товарищ Горький? Как самочувствие?

Горький: Со шпионами и врагами народа не разговариваю. Я буревестник революции, а не оппортунист.

Горбачев( возмущенно ): Отчего меня все считают шпионом? Никакой я не шпион! Просто мы с Раисой Максимовной хотели мир посмотреть, себя показать. А знаете, как приятно получать медаль из рук президента Америки? ( Сокрушенно .) Пророка нет в отечестве своем, вот меня на родине никто и не ценит.

Царь: Кхе-кхе.

Горбачев( оживляясь ): Уважаемый товарищ царь, вы сегодня царь или Наполеон?

Царь: Аз есмь царь.

Горбачев: Ну тогда вот вы и вы ( показывает на Бабурина ), как люди новой формации, отчего не поддержите меня? Отчего не скажете ни слова в мою защиту? Ведь это я привел вас к власти! Ведь это благодаря мне ( тычет пальцем в Царя-Наполеона ) вы в конце концов пришли к власти в качестве левой головы двухголового орла!

Царь: Я попросил бы насчет левой головы тут не выражаться. Это еще посмотрим, у кого левая. Может, я и не левая никакая, может, я правая!

Сталин: Лэвая вы. Правую ныкто в дурку нэ посадыт.

Царь( надменно ): Это почему же?

Сталин: Патаму, что правая галова сам кого хочэшь пасадыт. Он настаящий сталинский сокол, тэбэ до нэво ныкогда не подняться, гэнацвале.

Царь( еще более надменно, но в сторону ): Индюк свинье не товарищ. ( Обращаясь к Горбачеву .) А я вас защищать не стану потому, что вы и вправду шпион, об этом все знают, у кого голова на плечах есть.

Горбачев( показывает царю факу и обращается к Бабурину ): Товарищ Бабурин, с царем-то с этим потешным все понятно. Но вы-то почему молчите? Ведь это только благодаря мне ( убедительности ради тычет в Бабурина пальцем ) ваша жена, когда заполняет налоговую декларацию, то в графе «Недвижимость» пишет «Москва».

Троцкий: Ой, Михал Сергеич, дорогой, не надо о грустном. Думаете, кто меня свободы лишил? Она, Бабурина, черт бы ее прибрал! Я ей шутки ради хер показал, а она меня сюда. Ну ничего, придет время, оковы тяжкие падут, и установится на всей земле четвертый интернационал, а таких, как Бабурины, я собственноручно расстреляю.

Сталин( из угла ): Стрэлять тэбя будым и тваих трацкистав, сволач.

Троцкий( не обращая внимания на Сталина, обращаясь к Горбачеву ): А вы, Михал Сергеич, натурально, шпион.

Бабурин: И враг народа.

Горбачев( заламывая руки, выходит из палаты в коридор ): И я подарил этим людям перестройку и гласность! Жалкие рабы, которые дорожат лишь собственными оковами, вероломные друзья, которых я привел на самый верх политической власти. Что все они смыслят в подлинной демократии? Ну подохло там сколько-то народу, но ведь на то бабы есть, чтобы еще нарожали!