Карлос Сафон - Игра ангела

— Не волнуйтесь, молодой человек, мы сообщим в полицию, — сказал он прежде, чем дверь снова закрылась.

— Сообщите непременно, — посоветовал Грандес.

Как только дверь заблокировали, кабина тронулась. Мы выплыли из башни: начинался последний отрезок пути. Грандес подошел к окну, глядя на город — мираж, сотканный из огней и туманов, соборов и дворцов, тесных переулков и широких проспектов, сплетавшихся в лабиринт тьмы.

— Город проклятых, — сказал Грандес. — Чем больше расстояние, с которого смотришь на него, тем он кажется красивее.

— Это моя эпитафия?

— Я не собираюсь вас убивать, Мартин. Я не убиваю людей. Вы сами окажете мне эту любезность. Мне и самому себе. Вы знаете, что я прав.

Без всякого перехода инспектор выстрелил три раза подряд по механизму замка и пинком открыл дверцу воздушного вагончика. Дверь повисла в воздухе, и поток влажного воздуха хлынул в кабину.

— Вы ничего не почувствуете, Мартин. Поверьте. Удар длится меньше десятой доли секунды. Мгновение. И наступит покой.

Я посмотрел на зиявший дверной проем. Мне предстояло падение в пустоту с высоты семидесяти метров. Я перевел взгляд на башню Сан-Себастьян и прикинул, когда мы причалим к ней. Получалось, мне нужно было продержаться всего несколько минут. Грандес словно прочел мои мысли.

— Через несколько минут все будет кончено, Мартин. Вам следует меня поблагодарить.

— Вы действительно думаете, что я убил всех этих людей, инспектор?

Инспектор вскинул пистолет и прицелился мне в сердце.

— Не знаю и знать не хочу.

— Я думал, мы друзья.

Грандес усмехнулся и едва заметно покачал головой:

— У вас нет друзей, Мартин.

Я услышал грохот выстрела и ощутил удар в грудь такой силы, словно фабричный молот саданул меня по ребрам. Я упал на спину бездыханный, судороги боли распространялись по телу, словно бензин, проникая в каждую пору. Грандес схватил меня за ноги и потащил к открытому проему. Верхушка башни Сан-Себастьян, окутанная вуалью облаков, появилась с другой стороны. Грандес перешагнул через меня и присел сзади. Теперь он подталкивал меня к дыре за плечи. Я почувствовал, как холодный влажный ветер овевает ноги. Грандес толкнул меня снова, и я почувствовал, что вываливаюсь — наполовину вывалился — из кабины. Сила тяжести мгновенно повлекла меня вниз. Я падал.

Вскинув руки, я потянулся к полицейскому и вцепился пальцами ему в глотку. Под весом моего тела Грандес не мог сдвинуться с места, застряв в дверном проеме. Я сжимал руки со всей мочи, сдавливая трахею и сминая артерии на шее. Он сопротивлялся, пытаясь отодрать мои руки одной рукой, а другой в это время лихорадочно искал оружие. Он нащупал рукоять пистолета, и палец лег на гашетку. Выстрел царапнул меня по виску, пуля угодила в борт кабины и, срикошетив, пробила Грандесу ладонь навылет. Я впился ногтями ему в шею, сдирая кожу. Грандес испустил стон. Сильным рывком я подтянулся, и наконец ббльшая часть моего тела вновь оказалась в кабине. Получив возможность ухватиться за металлические стены, я тотчас выпустил Грандеса и отпрянул в сторону.

Ощупав грудь, я нашел дырку от выстрела, расстегнул пальто и вытащил книгу «Шаги с неба». Пуля пробила верхнюю часть обложки, прошила насквозь почти четыре сотни страниц и торчала, точно кончик серебряного пальца, с обратной стороны переплета. Рядом со мной корчился на полу Грандес, судорожно хватаясь за горло. Лицо у него посинело, и вены на лбу и висках пульсировали, словно провода под напряжением. Он с мольбой посмотрел на меня. Белки его глаз покрывала сеточка лопнувших сосудов. Похоже, я сломал ему гортань, и теперь он безнадежно задыхался.

Было больно смотреть, как Грандес извивается на полу в медленной агонии. Из кармана инспектора выглядывал белый конверт. Я вытащил его за краешек, открыл и пересчитал деньги. Пятнадцать тысяч песет. Цена моей жизни. Я спрятал конверт. Грандес тянулся по полу к пистолету. Я приподнялся и отшвырнул оружие подальше от него носком ботинка. Он вцепился мне в щиколотку, умоляя о милосердии.

— Где Марласка? — спросил я.

Из горла Грандеса вырвался глухой звук. Заглянув ему в глаза, я понял, что инспектор смеется. Кабина уже втянулась в башню Сан-Себастьян, когда я столкнул его в дверное отверстие. Тело падало с высоты около восьмидесяти метров сквозь лабиринт рельсов, тросов, зубчатых колес и стальных балок, попутно рвавших его на куски.

Дом с башней был погружен в темноту. Я ощупью поднялся по каменным ступеням на лестничную площадку и нашел дверь приоткрытой. Толкнув ее, я замер на пороге, всматриваясь в сумрак, затопивший длинный коридор. Я сделал пару шагов вперед и снова застыл неподвижно, выжидая. Я провел рукой по стене в поисках выключателя и повернул его раза четыре — безрезультатно. Первая дверь направо вела на кухню. Я медленно преодолел три метра, отделявшие меня от нее, и остановился напротив. Насколько я помнил, в одном из кладовых шкафов у меня хранился масляный фонарь. Я подошел к шкафу и среди нераспечатанных банок с кофе из магазина «Кан Хисперт» нашел фонарь. Поставив его на кухонный стол, я зажег фитиль. Неяркий мягкий свет позолотил стены кухни. Я взял фонарь и вернулся в коридор.