Джозеф Хеллер: Что-то случилось

– А вы очень ловко сплавили Кейгла, верно, Слокум?

– Я никогда еще не видал, чтобы ваш отдел так энергично работал, Слокум.

– Мне нравится, как вы начали распоряжаться.

– Рад, что вы легко входите в роль.

(Я легко вхожу в роль.)

– Кто это?

– Слокум.

– Познакомьтесь, это Боб Слокум, один из лучших наших работников, – вот как представляют меня теперь Артур Бэрон и Гораций Уайт.

Теперь, когда Артур Бэрон приглашает нас с женой ужинать, я у него встречаюсь с администраторами куда более высокого ранга. (Попал!) Уже дважды меня приглашал в свой гольфклуб «Круглый холм» Гораций Уайт, причем один раз с нами играли его бесцветная сестра и ее супруг. Она строила мне глазки. (Попал!) Маятник моей судьбы, качаясь, достиг сейчас подъема. Я играл и в вашингтонском клубе «Горящее дерево», куда меня пригласил один наш клиент, и некий чиновник при некоем члене правительства бездарно рассказал при мне анекдот вот с такой бородой. Я засмеялся. (Попал!) Я хохотал во все горло.

– Моя фамилия Слокум. Боб Слокум.

– Загляните ко мне, когда будете в Вашингтоне.

Я играл в гольфклубе «Кипящие ключи» в Западной Виргинии, когда ездил в качестве представителя нашей Фирмы на всеамериканскую конференцию по рекламному делу. Быть может, когда-нибудь, если я стану и дальше преуспевать в гольфе и на службе, мне даже удастся играть в шотландском клубе св. Андрея. (Попал!) Мне не хватает моего мальчика. Машинистка Марта окончательно сошла с ума в самое удачное для меня время, так что я смог премило все уладить. Я стал распоряжаться, прямо как балетмейстер.

– Позвоните медикам, – властно дирижировал я, – позвоните в Управление персоналом. Вызовите охрану. Позвоните в Транспортный отдел и велите немедленно прислать машину с шофером.

Марта сидит перед своей машинкой, оцепенелая как истукан, не сдвинешь ее, ни слова не добьешься. Она глуха ко всем уговорам, яростно отталкивает руки, когда ей пытаются помочь, и, похоже, вот-вот начнет вопить. Я выжидаю поодаль, состроив весьма уверенную мину. Когда кто-нибудь подходит к ней ближе, лицо Марты искажают безмерное недоумение и страх. Очень быстро являются медицинские сестры.

– Как вы себя чувствуете, милая? – мягко спрашивает старшая.

Зрителей собралось уже немало, командую всем я. Марта послушно встает, улыбается, в улыбке чуть заметно сквозит дьявольское удовлетворение: она довольна, что сумела привлечь опасливое внимание множества людей и они так встревожены и заботливы.

– Ничего, ничего, милая.

– Пойдемте, милая.

– Вот так, вот и славно, милая.

– Вот ваша сумочка, милая. И ваша книжка.

– Хотите отдохнуть, милая?

– Есть у вас соседка или подруга, милая? Может быть, мы кому-нибудь позвоним?

– Не хотите ли прилечь, милая, пока мы ждем машину?

– Вот так, прекрасно, милая.

– До свидания, Марта.

– До свидания, Марта, дорогая.

– Пока, дорогая, до скорого.

– Вы ничего не забыли?

– Не беспокойтесь, милая. Мы все соберем и вам доставим.

– Обращайтесь с нею помягче, – настойчиво прошу я. – Она замечательная женщина.

Когда ее увели, я услышал аплодисменты: я так ловко все это уладил.

Никто не смутился.

Всем, видно, понравилось, как я стал командовать парадом.

Хорошим тоном (фр).

Браво! (исп.)

Один из героев романа У. Фолкнера «Шум и ярость», умственно неполноценный.

Тоска, хандра (фр.).

Игра, при которой игроки бросают друг другу пластмассовые цветные тарелки (фрисби).