Барбара Квик - Девственницы Вивальди

Но кто может сказать, что мы недостойны столь роскошных нарядов? Джульетта, по слухам, являлась незаконной дочерью сенатора и одной из самых высокородных замужних дам Венеции. Бернардина, как и большинство из нас, пребывала в полном неведении относительно своей родословной. Она уверяла, что смутно вспоминает, как жила на пиратском корабле, где она и потеряла глаз в морском сражении. Но Клаудия сказала нам, что, вероятнее всего, глаз Бернардины был поврежден при родах из-за сифилиса. Сама Клаудия происходила из очень богатой саксонской семьи. Ее родители совместно владели пятью замками и весьма обширными земельными угодьями. Пожалуй, подобные наряды были ее повседневной одеждой.

А я? А я… Никаких слухов относительно меня, Анны Марии даль Виолин, не ходило в приюте, зато, стоило мне закрыть лицо драгоценной маской и преобразиться с головы до ног, как множество шепотков зародилось где-то внутри меня самой. Может, это и есть истинная личина Анны Марии, воспитанницы «Ospedale della Pietà»? А сиротские отрепья — лишь маскарадный костюм? А потом мне пришел в голову еще один вопрос: а не может ли случиться, чтобы кто-то из моих родителей или оба разом оказались на этом балу?

Дежурная привратница чудесным образом исчезла; все, что осталось от сестры Челестины (монашки, приходящей в Пьету, чтобы продолжать музыкальные занятия), — это тыл ее черной сутаны, удалявшийся в глубь темного коридора. Мне отчетливо послышался звон монет в ее карманах.

Нас, разодетых в пух и прах, по очереди вынесли через выходящие на канал ворота, спустили по ступенькам и усадили в королевскую гондолу, разубранную красным бархатом и парчой. Сотни свечей озаряли ее словно бы золотистым дневным светом, хотя над la Serenissima горели яркие звезды. В прозрачном небе сиял лунный серп, и, клянусь, выглядел он так, словно его во славу короля обмакнули в расплавленное серебро.

Вначале, пока гондола скользила по Большому каналу в сторону дворца Фоскарини, вокруг царило безмолвие. Усеянное звездами зеркало водной глади едва рябило под усилиями искусных гребцов, бросавших на нас изумленно-откровенные взгляды.

Однако эта прогулка в великолепной гондоле напомнила поездку в телеге по грязному сельскому проселку, когда довелось сравнить ее с пышностью палаццо Фоскарини.

Королю вольно было пребывать в убеждении, что он путешествует инкогнито; меж тем в Венеции не осталось никого, кто бы не знал о его высоком статусе, поэтому никаких средств не жалели, дабы должным образом приветствовать высокого гостя. Когда перед нами распахнулись двери большого салона во дворце Фоскарини, ручаюсь, не у одной меня перехватило дыхание.

Ярусы люстр из муранского стекла. Потолки, высокие как небосвод, расписанные фигурами богов и богинь, подобных лицами хозяевам дома. Хитросплетенные узоры резьбы. Все вокруг украшено инкрустациями и драгоценными камнями, навощено до глянца, блистает и благоухает. Свечи обернуты пунцовым шелком, а льющееся от них яркое сияние по праву могло бы посрамить дневное светило.

Благородное общество — все, разумеется, в масках — расступилось с почтительными поклонами при появлении короля со свитой. Мы же четверо вышагивали, вздернув подбородки и стараясь выглядеть царственно и иноземно, хотя я избегала встречаться взглядом с Джульеттой — знала, что мы обе тут же прыснем со смеху. Маэстро беспрестанно вертел головой, желая прочитать на лицах впечатление толпы, и был, видимо, польщен столь явным успехом — своим и нашим.

Затем музыканты начали гавот, и король, посмеиваясь под маской, закружил в танце прокуроршу Мочениго в черном платье, украшенном перьями и бриллиантами. Она уже бывала в приюте и даже разговаривала с некоторыми из нас через решетку parlatòrio. Я не сомневалась, что она тут же распознала, кто мы такие.

Со стороны их танец выглядел так, будто король танцует с величественной и опасной хищной птицей. Ходили слухи, будто эта дама была в интимной связи с Великим Инквизитором, и я подумала, отдавал ли маэстро себе отчет в собственной дерзости, не только увезя нас тайком из ospedale, но и продемонстрировав свою неосмотрительность высшим и сильным людям города.

Музыка кончилась, король поцеловал Мочениго руку, обернулся — и тут же был представлен синьоре Катерине Кверини, гордости всей Венеции. Я, конечно, была наслышана о ее красоте и богатствах. И доныне, как в прежние времена, некоторые взрослые участницы coro пользуются покровительством знатных семейств, которые присылают им в дар продукты и вещи, приглашают пожить у себя, когда нужно оправиться от болезни, и берут их с собой в загородные поездки во время vilagiatura. 30 30 Vilagiatura (прав. villeggiatura) — отдых за городом (ит.). В таких случаях все чада и домочадцы грузятся на барки и плывут к одному из загородных имений на реке Бренте. Когда эти старшие участницы coro бывают в настроении, они потчуют нас захватывающими историями из жизни господ.