Дженнифер Уорф - Вызовите акушерку. Прощание с Ист-Эндом

– Да, есть что-то особое во взгляде женщины, которая потеряла ребёнка. Горе и боль никогда не покидают её. А для мисс Мастертон всё это было вдвойне тяжело – выяснилось, что она долгое время являлась носителем туберкулёзной палочки, но сама так и не заболела. Возможно, она заразила свою дочь.

Хотя сестра Моника Джоан живо помнила события далёкого прошлого, краткосрочная память её ослабевала. Она, казалось, совершенно забыла, что всего несколькими месяцами ранее ей пришлось предстать перед лондонским судом по обвинению в краже. Её подозревали в том, что она украла драгоценности у ювелиров в Хаттон-Гарден, и поначалу все улики указывали на её виновность. Но неожиданно появившаяся свидетельница доказала её непричастность. Суд стал большим потрясением для всего ордена, но сестра Моника Джоан и думать о нём забыла. Она была такой же, как прежде, жизнерадостной и разговорчивой, но её поведение становилось всё более и более эксцентричным.

У пожилой монахини была племянница, вернее – двоюродная правнучка, которая жила в Соннинге, графство Беркшир. Они много лет не виделись и не переписывались. Как-то раз сестра Моника Джоан решила навестить её и, более того, вручить ей в подарок пару чиппендейловских стульев из своей комнаты. В соответствии с этим планом она покинула Ноннатус-Хаус ранним утром, пока сёстры молились, а повариха миссис Би и истопник Фред ещё не прибыли. Неясно, как она умудрилась спустить два стула по лестнице, но факт остаётся фактом.

Оказавшись на улице, сестра Моника Джоан дотащила один стул до угла и вернулась за вторым. Таким образом она добралась до Ист-Индия-Док-роуд, где к ней подошёл полицейский и спросил, не надо ли чем-нибудь помочь.

– Прочь с моего пути, юноша! – воскликнула сестра Моника Джоан и ткнула ему ножкой стула в живот. Полицейский решил не вмешиваться.

Добравшись до автобусной остановки, сестра присела, чтобы перевести дух. Подъехал автобус, и кондуктор, добрая душа, помог ей взобраться внутрь со стульями и поставил их в отделение для багажа. Когда они доехали до Олдгейта, он помог ей выйти и указал, откуда уходит автобус до Юстонского вокзала, где надо было пересесть на ещё один автобус – до Паддингтона.

Автобус подкатил к Паддингтонскому вокзалу, когда на улицах уже начали образовываться пробки. Остановка находилась в некотором отдалении от вокзала, поэтому сестра оставила один из стульев (чиппендейловский, невероятно дорогой) на автобусной остановке и поволокла второй на станцию. Оставив его там, она вернулась за первым. На вокзале дела пошли на лад – она нашла носильщика, который погрузил стулья на тележку и отвёз их к поезду до Ридинга, где ей предстояло пересесть на другую ветку и доехать до Соннинга.

Меж тем в Ноннатус-Хаусе подняли тревогу – сестра Моника Джоан бесследно исчезла, и никто не понимал, где она. Миссис Би рыдала. Полицейские были в курсе дела, но не знали, чем помочь. В обед нам позвонили и сообщили, что полицейский видел монахиню в шесть утра на Ист-Индия-Док-роуд и она ударила его ножкой стула.

– Ножкой стула? – недоверчиво переспросила сестра Джулианна. – А откуда у неё ножка от стула?

– Она несла с собой стул, – сообщил дежурный полицейский.

– Это невозможно. Ей девяносто лет, а вы говорите, что её встретили на Ист-Индия-Док-роуд!

– Я передаю то, что мне сообщил наш полицейский, мэм. Я ничего не выдумываю. Если позволите, у меня много работы. Мы будем настороже, и если у нас появится информация о её передвижениях, вам сообщат. Хорошего дня, мэм.

Сестра Джулианна поспешила в комнату к Монике Джоан и увидела, что пропали оба стула. За обедом мы не могли говорить ни о чём другом, и все молились за благополучие сестры.

Поезд добрался до Соннинга около полудня, и сестра Моника Джоан позвонила племяннице со станции. Ответа не было. Она решила, что без проблем подождёт её и вздремнула на одном из своих стульев. Добрый носильщик дал ей чашку чаю. Около четырёх часов монахиня позвонила племяннице снова и на этот раз застала её дома. Можно лишь вообразить, как та изумилась, услышав в трубке голос своей двоюродной прабабки, которая, к тому же, ждала её на вокзале с двумя стульями! Племянница приехала за ней в автомобиле. В багажник поместился только один стул, поэтому второй пришлось оставить на тротуаре у станции. Когда племянница вернулась парой часов позже, он был на месте.

Около пяти вечера они позвонили в Ноннатус-Хаус. Племянница сообщила, что тётушка устала, но вполне довольна, и она с радостью приютит её у себя на несколько дней. Она добавила, что не знала о планируемом визите и что сестра Моника Джоан чудом застала её дома, поскольку её работа предполагает частые командировки. Что бы случилось, не будь её дома, представить было сложно. Сестра Моника Джоан взяла трубку и раздражённо ответила на взволнованные расспросы сестры Джулианны: