Сергей Кравченко - Крестный путь

Тут дикарь подтвердил Чудо, покаялся, крестился сам, крестил свиту, погнал монастырский наряд окрестить все кочевое племя. Бросил суету мирскую, проплатил себе монастырское житье, да так и остался в Печерском до самой смерти. Тоже Чудо не слабое...

А что же мы? Неужто растеряли тысячелетнюю чудотворность? И нечего нам показать греческим артистам? Есть! Смотрите.

В 1071 году в Киеве прямо на базаре является некий волхв, «прельщенный бесом». И начинает страшным голосом рассказывать, что намедни ему явились сразу пять основных наших Богов. Очень они сердиты на славянское отступничество и просят передать населению, что через пять лет Днепр потечет обратно, а Россия и Греция поменяются местами. То есть, климат у нас существенно изменится в силу коррекции наклона земной оси. Простой народ выслушал колдуна с интересом. Но некие просвещенные граждане в штатском сказали метеорологу, чтоб не болтал, а то хуже будет. Это предсказание сбылось в ближайшую ночь. Куда делся прорицатель, не знает никто. Так что, у нас с глобальным потеплением ничего не вышло.

Но мы не унимались. Из-за климата в Ростовской земле сделался голод, и пара волхвов из Ярославля сразу указали на его причину. Ярославские ребята объясняли беду по Фрейду. Они стали ходить по базару и указывать на «лучших» горожанок, чиновных жен, партийных подруг:

— Вот эта держит жито!

— А эта — мед!

— Эта контролирует меха!

— Эта захватила всю рыбу!

Горожане не спорили. В любом городе известно, кто чем владеет.

Волхвы начали виртуальную конфискацию. Ставили несчастную владелицу в полуголом виде, подрезали ей кожу на спине от лопатки до лопатки, и легким движением «извлекали» на свет спрятанные продукты.

Голод в крае стал спадать, поэтому все городские папики повели своих подруг на процедуру. А что? Не смертельно! Зато люди к богатым стали относиться спокойнее, торговля оживилась. Да и бабе урок: пусть не колдует налево!

Образовалось общество любителей продовольственной хирургии. Продотряд в 300 человек дошел до Бела Озера и пытался исцелять за деньги тамошнюю элиту. Но тут случился Ян Вышатич — силовик из центра, сын ослепленного богатыря. Он как раз прибыл налоги подсобрать, и это шаманство ему серьезно вредило. Ян потребовал выдачи волхвов. Мы отказались. Тогда он взял отряд в 12 тяжеловооруженных и одного священника. Пришел на полянку и стал настаивать на разоблачении наших чудес. Мы согласились разоблачать только новорусских баб. За плату.

Произошла великая битва. Священника укокошили легко, а с кольчужниками заминка вышла. Пришлось уходить в леса. Ян вернулся в город и заявил, что поселится здесь с войском, пока белозерчане не выдадут волхвов.

— Теперь точно обожрут! — поняли белозерчане и выдали волхвов. Произошла короткая дискуссия, закончившаяся протягиванием колдунов на кукане по Шексне и повешением на суку. Ночью трупы несчастных еще и медведи сожрали. Тоже с голодухи. А, может, волхвы просто вознеслись в наш языческий рай.

И еще случилось русское Чудо. Один парень явился в Новгород, сказал, что истинный Бог — не еврей ветхозаветный, а именно он. Поклялся перейти Волхов, аки посуху. Видимо, прошел удачно, потому что парню поверили всенародно. Кинулись снимать христианский грех — убивать епископа Феодора. Пришлось Феодору облачиться в златые ризы, взять крест и выйти к народу.

— Которые верят в Христа, — становись к кресту. А которые верят в волхва, — идите за ним хоть под воду.

Князь Глеб и дружина стали под крест, весь прочий народ — в другую сторону. Началась злобная перепалка. Князь Глеб спрятал боевой топор под плащ и спросил мессию с подвохом:

— Знаешь ли, что с тобой сегодня будет?

— Знаю, — отвечал Га-Ноцри новгородский, — Чудо для добрых людей собираюсь совершить.

— А вот тебе и чудо, — ахнул Глеб, рассекая мученика надвое.

Они всегда так. Слабо в дискуссии, — и сразу за топор!

Чисто русские Чудеса продолжали совершаться с прежней регулярностью, особенно с голыми девками в ночь на Ивана Купалу, но мы начали проигрывать прежде всего информационную войну. Вбегаешь ты в рыбные ряды и клянешься, что на зорьке отрыбачил во-от такую русалку! И все тебе верят, но дальше базара твое Чудо не идет, потому что тебя волокут на епископский двор и порят так, что чешуя русалочья, налипшая на штаны, разлетается во все стороны.

А поповское Чудо, мелкое какое-нибудь, фиговенькое, — еще и случиться не успело, а уже ему лучшее место отведено: трубят басом с амвона, нашептывают в кабаках, пишут в многотиражную летопись.