Игорь Шнайдерман - Жиденок

Я остановился и засмотрелся. Человека, который мог бы так виртуозно владеть своим телом, я не видел даже в цирке.

Должен проинформировать цивильную публику, что пост дневального располагается в казарме как раз напротив входа.

Когда в дверном проёме возник дежурный по батальону прапорщик Копчиков, Сосиска как раз приблизился к сорока пяти градусам. В этот момент ему, видимо, приснилось что-то очень хорошее и доброе, и он, пропустив критическую точку, начал падать на ничего не подозревающего прапорщика. Бедный Сосиска завалил бедного Копчикова на пол и очень испугался. У него не было времени понять, что произошло, и он истошно заорал:

— Смирно! Тревога!

Сонные бойцы, сбежавшиеся на «центряк», увидели странную картину: дневальный Сосиска стоял на «тумбочке» по стойке «смирно» с неестественно задранной вверх головой. Прапорщик Копчиков, поднявшись на носочки, тянул к его носу скрюченный указательный палец и визжал:

— Два наряда вне очереди! Тр-р-р-ри наряда! Четыре! Ты у меня, бл…дь, будешь вечным дневальным! Вечным дневальным! Я тебя сгною на полах!

…Это был пятый подряд день его дневальства. Он спал по два часа в сутки. Он был страшно голоден…

Когда старшина скомандовал:

— Рота, закончить приём пищи, — Сосиска не сумел остановиться. Он схватил «разводной» и зачерпнул им варево из сушёной картошки. И тут же был пойман за руку сержантом Кузнецовым. Кузя зловеще улыбнулся и проговорил:

— Что, бл…дь, не хватает?

Сосиска посмотрел на него честными глазами и кивнул утвердительно.

Быть голодным считалось для салаги смертным грехом. Поэтому, учуяв запах крови, к сосискиному столу подошли все жаждущие расправы старослужащие и сержанты. Перед ним поставили пятилитровый чан «сухой» картошки и буханку хлеба, похожего на пластилин.

Сосиска начал есть. Под аккомпанемент непотребных шуток он уничтожил треть бачка и полбуханки. Поняв, что проглот Сосиска ещё не наелся, истязатели поумерили свой охотничий азарт. После следующей трети картошки и четверти буханки в глазах зрителей возник интерес. Когда Сосиска приканчивал штрафную пайку, говорили только мухи.

…Ему осталось проглотить всего несколько ложек. И тут он остановился. Он поднял на Кузю виноватые глаза и с полным ртом произнёс:

— А можно ещё кусочек хлеба?

После аттракциона в столовой Сосиска сутки жил в туалете. К нему прилепилась кличка «проглот-засранец».

Когда рота уходила в караул, всем бойцам выдавалась суточная пайка колотого сахара. Этот сахар хранился в четырёх огромных кулях.

В тот злополучный день начальники караулов не обнаружили полагающийся им сахар и ушли в наряды недоумевающими и злыми. Свободные от караулов перевернули всё в казарме вверх дном, и нашли сахар под матрацем рядового Сосиски. Воровство было слишком очевидным, и Сосиска в своё оправдание мог только промямлить:

— Я больше не буду.

На следующий день любителю сладенького устроили показательный суд. Рота зашла в ленкомнату. В центре её поставили стол, на котором белела огромная гора колотого сахара. Сосиска сидел, остальные стояли и смотрели. Выдержав паузу, старшина сказал:

— Ешь!

Сосиска вздохнул, опустил глаза и очень робко отправил в рот первый кусочек…

Стояла гробовая тишина. Слышен был только хруст.

Изначально наше молчание задумывалось как немой укор, но когда мы увидели, что гора растаяла на четверть, у нас пропал дар речи. По моим подсчётам, проглот-засранец употребил килограмма два «белого врага человека». Мне стало жаль Сосиску.

Когда гора растаяла на половину, подсудимый поднял умоляющие глаза на старшину и прошептал:

— Товарищ старшина, а попить можно?

Старшина был до такой степени ошеломлён, что сам сбегал за графином.

Дальше всё произошло, как в ускоренном кино. Сосиска выдул полграфина и стал поглощать сахар с немыслимой скоростью. Мы наблюдали за ним в полном оцепенении. Когда этот феномен стал слизывать крошки со стола, несколько человек, не сговариваясь, подхватили его под руки и поволокли в санчасть.

Сосиску посадили перед старшим лейтенантом медицинской службы Васиным и, перебивая друг друга, рассказали о случившемся. Доктор Васин посмотрел на рядового Сосиску, как на зомби и, сглотнув слюну, спросил:

— Как вы себя чувствуете?

Сосиска впервые улыбнулся и ответил:

— Хорошо. Я так наелся…

— Он хоть и не еврей, но очень приличный человек…

На территории нашего гарнизона располагались три воинские части: батальон охраны, автополк и авторемонтная база. Каждый день в одно и то же время на плацу выстраивались все уходящие в наряд бойцы, а дежурный по полигону бравый офицер командовал этим построением. Называлось это «развод».