Сюльви Кекконен - Амалия

Антти редко видел дядюшку и прежде, до поступления в конфирмационную школу. Теперь он с удивлением замечает, что дядя дома только и делает, что лежит. Если он не спит на большой кровати в спальне, то валяется в столовой на диване.

Дядя замечает, с каким недоумением и отчуждением смотрит на него мальчик. Он начинает поддразнивать Антти:

— Разве ты не хотел бы стать барином?

— Как барином? — удивляется Антти.

— Ну, так, чтобы лежать на кровати и плевать в потолок.

— Разве признак барина в том, что он плюет в потолок, а не на пол?

Дядюшка Ээверт смеется и приподымается, опираясь на локоть. Он вглядывается в мальчика, затем говорит, словно подзадоривая его:

— Ладно, пусть господа сами придумывают себе отличительные признаки, что нам до них! Пойдем, Антти, со мной по лесу бродить. Покажу я тебе все лесные чудеса: куропаток, лисиц и рысей, медвежьи берлоги и лисьи норы. Увидишь росомаху и оленя, кабана и выдру!

— Не отбивай ты сына у Амалии, —вступается тетушка.

— Да уж как-нибудь Ийккала не развалится, если парень побродит со мною. Я буду Антти платить жалованье и заботиться стану о нем как о родном.

— Отобьешь, отобьешь ты парня у матери, — предостерегает тетушка.

— Ну, Амалия ведь, кажется, не такая безумная мать, чтобы стала привязывать сына веревкой к ножке своей кровати. Надо же молодому человеку мир посмотреть. Когда женится, это будет гораздо труднее, — настаивает дядя.

Тетушка ничего не говорит, только качалка дрожит под нею, словно хочет что-то возразить.

Антти слушает молча перепалку тетушки с дядей. Для него самого до сих пор было совершенно ясно, что после конфирмационной школы он должен пойти на практику в крупное имение, а потом поступить в сельскохозяйственный институт. Сам ли он так решил или мать с дядей Пааво решили за него, этого Антти не сумеет сказать. Но, во всяком случае, теперь ему было бы интересно узнать, что думает мать о предложении дядюшки Ээверта. Мальчику хотелось бы увидеть мир, но отказаться от прежних планов — это слишком серьезно. Он не может решать это самостоятельно. Жизнь в больших имениях совсем не то что в Такамаа, где Ийккала считается одним из самых зажиточных домов, хотя пахотной земли там немногим больше десяти гектаров. Да и дядя Пааво пишет, что уже нашел Антти подходящее место для практики.

Но у Антти есть время для размышлений. Он должен поговорить обо всем с матерью и с дядей Пааво.

Уже две недели, как Амалия совсем одна. Антти пробудет у тетушки еще столько же. Изба Ийккала даже к вечеру выглядит так, словно ее только что прибрали. Нет сапог и носков, брошенных у печки, ни ножей и стамесок на скамейке, ни стружек на полу. Половики не сбиты с места, инструмент убран в шкаф. Антти сам смастерил этот шкаф для инструментов и других своих вещей. Но на этом и кончилась его забота о порядке... В сетке, подвешенной к потолку, где сохнет репчатый лук, слышится его слабое потрескивание. Маятник стенных часов мерно качается, стрелки, подрагивая, отмеривают на циферблате с розами уходящее время. И бывает же такая тишина!

Амалия работает за ткацким станком у окна, выходящего на запад. Из окна она видит сбросившую листья березу, а за березой — ели. Синица клюет баранье сало из прикрепленной к окну кормушки. Давно уже Амалия не слышала птичьего пения. Она знает, что не услышит его теперь долго, до тех пор, пока птицы не почувствуют приближения весны. Но еще до того, как запоют птицы, Амалия хочет соткать холст на платье. Станок стучит, от ниток летит пушок, на пол сыплются кусочки льняной костры. Пушистая пыль попадает в рот и щекочет в носу. Амалия чувствует, что задыхается от пыли и от однообразия жизни.

А радио молчит уже много дней. Насколько она понимает, батареи вроде в порядке, но ящик почему-то нем — не говорит и не поет. Наверно, механизм окончательно испортился. Уже дважды радио отвозили в город ремонтировать — больше Амалия не пошлет. Да ведь оно долго продержалось: еще до того, как попало в Ийккала, сообщало оно мировые новости семейству Пааво. Лучше купить новый приемник, послать за ним сына в город: пусть он научится и по городу ходить. Антти посоветуется с Пааво, чтобы не ошибиться при покупке. Интерес Амалии к технике не идет дальше сельскохозяйственных машин.

Антти уже прошлым летом сам управлял косилкой, убрал все сено и даже за машиной следил. Старый Воронок тянул машину так лениво, что мальчик не раз терял всякое терпение. Амалия тогда жалела и Воронка, и Антти.