Амалия Чейз - Девственница для чудовища

Уставшая после ночного дежурства, еле-еле передвигая ногами, я бреду к фургону отчима. Возвращаться туда не хочется совершенно. Я лишь хочу забрать мамины фотографии и уехать. Навсегда. В другой штат. Подальше от вечно фырчащей пьяни. Поздно. Его не исправить, как бы я не старалась. Мне нравился мамин второй супруг, но он оказался законченным тюфяком. Он продал душу выпивке и картам, а после смерти мамы пустился во все тяжкие. Я долго терпела, но, когда он заложил наш дом, не выдержала.

Я тяну руку к ручке трейлера, собираюсь войти внутрь, как вдруг замираю. Не дышу. Моё сердце падает в пятки и бьется там в агонии. Окна фургона открыты, оттуда сочится пьяный говор и грязная брань. Два голоса. Оба мужские. Один я знаю как своё имя – надломленный, картавый. Этот голос принадлежит моему отчиму – Брюсу Лейтсу. А второй… Чёрт. Подонку Баку Картеру – владельцу казино «Bino-bang». Я так сильно устала, что не заметила внедорожник ублюдка, который он припарковал напротив трейлера соседей, по правой стороне дороги.

– Сукин сын! Я убью тебя, мразь!

– Нет у меня д-денег!

– Сильвия есть зато. Я хочу её! Отдай мне девчонку в оплату долга! Она повертится дырочкой на моём члене или на члене моих гостей клуба пару недель, и я прощу тебе долг. Девка-то твоя сочная, красивая. Пусть она телом отработает! Пусть не сидит без дела! Добро такое понапрасну пропадает. Ну хошь, я сам за неё тебе доплачу? Ха! – мерзко острит Картер.

Проклятье! Я почти падаю на грязную землю как фарфоровая кукла.

– Ай, лады! – хрипит Брюс, прочищая горло. – Забирай!

«Отмирай же, Сильвия! И делай ноги», – приказываю я себе, следуя инстинкту самосохранения. К чёрту фотографии, пора бежать! Прямо сейчас. Старый чмошник совсем слетел с катушек. Он решил меня продать! Как какую-то сраную вещь. А я… я помогала ему, до последнего надеялась, что он выкарабкается. Мне было жаль Бака. Я слишком добрый и ранимый человек. Он переживал смерть мамы острее меня. Но, увы, я, видимо, плохо разбираюсь в людях. То, что я только что услышала, бросило меня в адский шок.

Мои вещи всегда со мной. В моем стареньком «жуке», в багажнике. Иногда я сплю в машине, когда отчим устраивает вечеринки с соседями у нас в трейлере. Поэтому все необходимые вещи для побега лежат там. Жаль мамины фото остались в трейлере. Если он и их тоже не пропил.

Почему я раньше не сбежала? Я жалела его. Он ведь из-за потери мамы спился. Но теперь я поняла, что я жалела мерзкую тварь. Он никогда не исправится. Разговор с Баком поверг меня в шок. И они продолжали нагло болтать, решая мою судьбу без моего ведома, будто я приходилась Баку не падчерицей, а домашним питомцем, которого он выгодно продал новому хозяину.

– На вот!

– Что это?

– Трусики моей п-падчерицы, – язык спившейся свиньи заплетается. – Это предоплата.

Идиот. Он вдребезги пьян! Мозги что ли пивом разъело? Что он такое несёт?

– Когда она с работы возвращается?

– Вот уже должна, – пьяным тоном тянет он.

– Тогда я заберу её прямо сейчас, – грохот кулака по столешнице.

– Бери. Пользуйся.

– Трахайся, – грязно шутит Бак, перебивая.

Они оба ржут.

Свиньи! Ненавижу! К чёрту всё!

Я со всех ног бегу обратно к машине, прыгаю в салон. Дрожащими руками вставляю ключ в замок зажигания. Не получается с первого раза попасть ключом в разъём. Руки трясутся как проклятые.

– Давай, детка, давай! Не подведи, только не сейчас!

Мой старенький «Juke» кряхтит как восьмидесятилетний дед. Я несколько раз проворачиваю ключ в замке зажигания – не хочет заводиться. Фак! Я матерюсь шёпотом, бью кулаками по рулю, пробую ещё раз, страшась того, что меня обнаружат. Бак может выйти из трейлера в любой момент. Я, кажется, уже слышу шаги. Совсем рядом. Или это моё воображение сходит с ума от паники? Его отвратительный голос угрожающе хрипит мне в ухо: «Она повертится дырочкой на моем члене или на члене моих гостей клуба…».

– Да заводись ты, долбанная железяка! – ещё раз бью по рулю.

Слава небесам! Моя старушка реанимируется. Кряхтит, порыкивает. Я газую, срываясь с места и мчусь по разбитой дороге района для малоимущих семей, выруливая на почти пустынную трассу. По ней – выезжаю за город.

Начинается ливень. Дворники противно скрипят по стеклу, смывая ручьи дождевой воды. Из-за чёрных туч на небе не видно звёзд. Я выезжаю за город, поэтому путешествую почти в полной тишине, да ещё и под сумасшедшими потоками воды. Я планирую провести в пути три дня, чтобы добраться до соседнего штата.