Богумил Грабал: Слишком шумное одиночество

Говоря о новаторской манере письма зрелого Грабала, мы не можем не вспомнить о том, насколько тесно она связана с техникой коллажей его друга, учителя и первого рецензента Иржи Коларжа. Писатель порой сам говорит, что для него работа с текстом - это "работа с ножницами". В заключении к роману "Я обслуживал английского короля" Грабал пишет: "...вот эти события и принуждают меня оставить книгу такой, какой она получилась с первого раза, и надеяться, что когда-нибудь у меня будет время и мужество снова и снова возиться с текстом и перерабатывать его ради истинной классичности, или же под влиянием минуты и догадки, что можно сберечь и эти первые спонтанные образы, - попросту взять ножницы и выстричь то, что спустя время еще сохранит свежесть. А если я уже умру, пусть это сделает кто-то из моих друзей. Пусть они настригут маленький роман или большой рассказ."

В 1950-60-е годы писатель прибегал к коллажу очень часто. С помощью этой техники он пытался "запротоколировать" окружающий мир без каких-либо комментариев. Одним из примеров этого может служить сборник "Объявление о продаже дома, в котором я уже не хочу жить" (1965), четыре из семи рассказов которого посвящены работникам сталелитейного завода в городе Кладно, где Грабал четыре года трудился у мартеновской печи. В последующие десятилетия писатель уделяет больше внимания иным приемам, например, технике письма alla prima (набело, без редактирования и исправлений), восходящей к "автоматическому письму" сюрреалистов. Позже, уже в 90-е годы, писатель заново открывает для себя коллаж, теперь, однако, комбинируя чужие тексты со своими собственными. Так, в произведении "Инаугурация и внутренний монолог" (1996) текст собственного сочинения Грабал сочетает с программой инаугурации президента Вацлава Гавела и отрывками из художественной литературы, а в "Публичном самоубийстве" (1989) к своему повествованию добавляет газетные новости.

Цикл мемуарных произведений о Нимбурке, начатый романом "Пострижение" (1970, издан в 1976), продолжила повесть "Городок, где остановилось время". Первая версия этого текста возникла в 1973 году как реакция на ситуацию вынужденного молчания, в которой писатель оказался после ужесточения цензуры. В ностальгически-гротесковой повести, воскрешающей атмосферу жизни провинциального городка, мы опять встречаемся с семьей писателя и дядей Пепином. Публикация "Городка" без цензурных исправлений оказалась невозможной в Чехословакии; тогда Грабал, развив некоторые темы этой повести, написал две другие книги: сборник рассказов "Прекрасные мгновения печали" и "Миллионы арлекина" (изданы в 1979 и 1981 годах). В обеих книгах присутствует ряд общих мотивов, например, забавная история с татуировкой русалки или бесконечный ремонт мотоцикла, которым занимается отец рассказчика. В первом произведении действие разворачивается в родном доме писателя в Нимбурке, второе же, где повествование ведется от лица матери, переносит читателя в дом престарелых, расположенный в загородном замке.

Одно из лучших произведений писателя - роман "Я обслуживал английского короля", написанный в 1970 году, - многократно публиковалось нелегально в самиздате. Массовому чешскому читателю роман стал доступен только в 1989 году.

Повествование здесь по жанру близко к исповеди. Главный герой книги описывает события своей жизни как сторонний наблюдатель, не вынося оценок, и старается быть объективным, не упустив ни малейшей значимой детали. Каждая глава романа начинается словами "Послушайте-ка, что я вам теперь расскажу", а заканчивается словами "Хватит с вас? На этом я сегодня закончу!" К кому относятся эти обращения, становится ясно только в конце романа. Оказывается, что все повествование является одной большой историей, разделенной на части, подобно сказкам Шехерезады. Каждую субботу высланный коммунистами в леса Северной Чехии на исправительные работы бывший официант, бывший владелец престижной гостиницы, бывший миллионер, а в настоящее время простой дорожный рабочий с говорящей фамилией Дитя рассказывает посетителям пивной в маленькой приграничной деревушке историю своей жизни. В неспешное повествование вклиниваются яркие зарисовки о его сослуживцах, друзьях и родственниках, описание исторических событий. Постепенно четкие границы круга слушателей этой исповеди размываются и перестают существовать вообще. Рассказчик начинает говорить о деревушке и посетителях пивной уже как об одном из многих эпизодов своей жизни, само же повествование обращает непосредственно к читателям. В последней главе, написанной от лица автора, сообщается о месте, времени и приемах написания романа. В конце же происходит замечательная метаморфоза: образы автора, повествователя и главного героя сливаются воедино, чем создается особый эффект "интимной беседы с читателем", которую ведет писатель.