Анатолий Байбородин - Деревенский бунт [Рассказы, повести]

Но сейчас на рождественской ёлке Аверьян мучился, гадал, кого же нарядили Дедом?.. И, как на беду, старуха не мельтешила под рукой, та бы махом прознала, у той на русского дурака нюх собачий. «Надо допросить… и хорошо бы с пристрастием…» – Бывший чекист, ныне американский подданный Аверьян Вороноф посеменил к Деду Морозу.

– Это ты, Кеша? – приступил с допросом, пока ещё без пристрастия. – Когда успел нарядился?.. Кеша?

– Дед Мороз, – скромно отозвался дед.

– Ну, это ясно, придёт серенький волчок и сожрёт тебе бочок. Я тебя спрашиваю, Кеша?

– Да не Кеша я, не Кеша! – занервничал Дед Мороз. – Что ты ко мне пристал… банный лист?!

– А ты не лайся, не лайся!.. – сурово осадил Аверьян. – В восемнадцатом не таким рога обламывали. «Бурю в пустыне» налажу – мигом узнаешь, где раки зимуют в Ираке… А потом и Сербию покажу… Тебе деньги плочены, вот и будь ласков. Тебя наняли, ты и пляши. Водились бы побрякунчики, будут и поплясунчики. Так у вас, русских, говорят?..

Утихомирив распалённую гармонь, подскочил Емеля выручать Деда Мороза. Не гляди, что дурачок, мухи не обидит, тут даже окрысился:

– Ты!.. Пень трухлявый!.. – Емеля тяжело и протяжно оглядел ехидного мужика. – Ты чего косоротишься?.. Не нравится?.. Тогда спрячься подальше, чтоб я тебя долго-о искал… и не нашёл.

– Ишь ты, и убогий заговорил, – засмеялся Аверьян.

– Какого ты ляда ко мне вяжешься?! – подхватил и Дед Мороз.

– Ладно, не будем ругаться, – смягчился Касьян. – Не те времена, демократия… Чую, что не Кеша – тот мелкий… Но если не Кеша, тогда кто и откуда?

– Из леса, – мрачно вздохнул дед.

– Из какого собеса?

– Из леса!.. – рявкнул Емеля в волосатое Аверьяново ухо. – Разуй уши, кум!

– Иди-ка, милый, – попросил дед Аверьяна, – не мешай дедморозить.

– А ты мне не тыкай!.. Не тыкай!.. Я с тобой в одной бане шайки не пинал…

– Да пошёл ты!..

– Во-во, лаяться вы все мастера! Поди, уж бутылку зарядил для храбрости, ханыга! А и гляжу, нос красный.… Мороз – Красный нос… Тут дети кругом, а он лыка не вяжет… Нет, какого дурака они нынче нарядили?.. Умный разве станет щёки малевать и перед ребятишками выкамаривать… Нет, тебя спросили, докладай: кто и откуда?

– Кто тут меня потерял? – в сивушном облаке опять явился Кеша Чебунин. – Что за шум, а драки нету?.. А-а-а, это ты шумишь… дядя Сэм. Не сидится тебе в Америке, вынюхиваешь? Займи-ка на бутылку, Аверьян. У тя же деньжищ, что у дурака махорки.

– Ты вначале со своей бабой разберись… комуняка-вояка!

– Да-а, у тебя, Аверьян, в Крещение снега не выпросишь. Но, однако, допляшешься, буржуйское отродье, холуй американский, – выругался осерчалый Кеша. – Мы, коммунисты, вожжи в свои руки возьмём, тебя, мироеда, к ногтю прижмём.

– Я, между прочим, тоже коммунист, и такие посты занимал, какие тебе не снились.

– Жлобина ты, не коммунист. Я же о тебе ещё при Советах сочинил, помнишь: ежли ты коммунист, но ворюга и жлоб, Сталин встанет из гроба и даст тебе в лоб!

– Сгинь, пьяная харя! – выругался Аверьян.

Когда Кеша, матюгнувшись, отчалил, ехидный мужик опять пристал к Деду Морозу:

– Кто такой будешь?

Дед Мороз смачно плюнул Аверьяну под ноги, а Емеля, отложив гармонь, вспетушился, пошёл на мужика вздыбленной грудью:

– Тебе же русским языком сказано: Дед Мороз… Или ты по-русски не бельмесишь? Может, на идише [129] И́диш – еврейский язык германской группы, исторически основной язык ашкеназов, на котором в начале XX века говорило около 11 млн евреев по всему миру. сказать?.. Могу…

– О! – Касьян поднял кверху когтистый палец. – Юдофобия, статьёй запахло…

Дед Мороз разозлился:

– Ты на арапа-то не бери, не на тех нарвался. Дед я!.. Мороз Иваныч!.. – Дед прокричал, округлив раздражённые побелевшие глаза.

– Дедушка, говоришь?.. Морозов? А мы это счас проверим. Следственный эксперимент… Знаем мы вас, прощелыг… Дедушка Мазай и зайцы… Вот мы счас проверим, дедушка ты или бабушка. Счас мы тебя за вехотку-то подёргаем.

Аверьян Вороноф прошелестел сухим, недобрым смешком, оглянулся вокруг, вроде зазывая ребятишек посмотреть разоблачение, будто бесплатное кино, и прытко ухватил Деда Мороза за седую бороду. Взял Аверьян за чужую бороду эдак по-хозяйски, мастеровито, точно всю жизнь таскал народ за бороды, и с этой вредной работы ушёл на повышенную пенсию.

Ребятишки притаились, думали, опять постановка, как с Бабой Ягой, и гадали, где нынче смеяться. Аверьян потянул бороду, та не давалась, хотя на вид вроде ватная. «На американский клей присобачил, подлец!» – решил Аверьян и дёрнул шибче. Ан, нет, словно приросла. Дед Мороз покраснел… Кинулась на подмогу заплаканная Снегурочка, но дед мягко отстранил ее и сказал со вздохом: