Мюриэл Спарк - Девушки со скромными средствами

«Уважаемый Дилан Томас», – написала Джейн.

Этажом ниже Джоанна Чайлд только что закончила очередной урок декламации с Нэнси Риддл, и теперь ученица, тоже дочь священника, пыталась обсудить с ней некоторые темы, представляющие взаимный интерес.

– Мой отец всегда не в духе по воскресеньям. Твой тоже?

– Нет, у него ведь столько дел.

– Мой еще вечно ворчит по поводу Молитвенника. Честно говоря, я с ним согласна. Этот Молитвенник давным-давно устарел.

– А по-моему, это замечательная книга, – сказала Джоанна.

Она знала наизусть чуть ли не весь Молитвенник, включая Псалтырь – прежде всего Псалтырь, – из которого отец читал каждый день во время заутрени и вечерни, хотя в церкви часто не было ни души. Раньше, когда Джоанна еще жила в родительском доме, она ходила на все службы и ответствовала как положено со своего места на скамье. Например, в День 13-й отец, как всегда благородный и смиренный в своем черно-белом облачении, громко возглашал:

– Да восстанет Бог, и расточатся враги Его…

И сразу, без паузы, вступала Джоанна:

– …и да бегут от лица Его ненавидящие Его!

Отец продолжал:

– Как рассеивается дым, ты рассей их…

А Джоанна уже подхватывала:

– …как тает воск от огня, так нечестивые да погибнут от лица Божия.

И так от псалма к псалму, от дня первого до дня тридцать первого, месяц за месяцем, утром и вечером, в мир и в войну; иногда отца сменял молодой викарий – сначала один, потом другой; и, хотя могло показаться, что слова их обращены к пустым скамьям приходской церкви, в истинной вере своей обращали они переложенные на английский мысли сладкопевца Израилева [24]к небесной пастве.

В своей комнате в Клубе принцессы Тэкской Джоанна зажгла газовую плитку, поставила на огонь чайник и сказала:

– Нет, Молитвенник – замечательная книга. В двадцать восьмом году подготовили новую редакцию, но парламент ее не утвердил. И правильно.

– А какое отношение к Молитвеннику имеет парламент?

– Как ни странно, это входит в их юрисдикцию.

– Все равно, я за развод, – сказала Нэнси.

– А какое отношение к разводу имеет Молитвенник?

– Ну, не знаю, все это как-то связано со спорами вокруг англиканской церкви…

Джоанна не спеша развела сухое молоко водой из-под крана и налила его в две чашки с чаем. Потом она подала одну чашку Нэнси и пододвинула к ней жестяную коробочку с сахарином. Нэнси взяла таблетку сахарина, бросила ее в чай и размешала. Недавно у нее завязался роман с женатым мужчиной, который поговаривал о разводе.

Джоанна сказала:

– Отцу пришлось купить новую мантию, чтобы надевать поверх сутаны, когда он отпевает на похоронах, – он всегда простужается на кладбище. Так что в этом году на лишние талоны рассчитывать не приходится,

Нэнси спросила:

– Твой отец носит мантию? Значит, он принадлежит к Высокой церкви [25]. Мой-то носит обычное пальто; но он, конечно, простой англиканский священник.

С начала июля на протяжении трех недель Николас настойчиво увивался вокруг Селины, но не забывал уделять внимание Джейн и другим знакомым из Клуба принцессы Тэкской.

Все, что он видел и слышал, переступая порог Клуба, каким-то странным образом само по себе складывалось в одно вполне определенное ощущение. Невольно вспоминались стихи:

Пожалуй, думал он, я бы не прочь научить этим стихам Джоанну, а еще лучше провести с ней пару практических занятий. И он наспех записывал эти мимолетные мысли на последних страницах своей рукописи.

Джейн рассказывала ему обо всем, что происходило в Клубе.

– Расскажи еще что-нибудь, – просил он.

И Джейн, повинуясь своему безошибочному чутью, рассказывала именно то, что соответствовало его идеальным представлениям о Клубе. Николас – и не без оснований – видел в этом заведении миниатюрную модель свободного общества, добровольного товарищества, в основе которого лежала объединяющая всех его членов благодатная бедность. Он подметил, что бедность обитательниц Клуба ни в коем случае не уменьшала их жизнелюбия, а скорее, наоборот, стимулировала его. В этом смысле, рассуждал он, между нуждой и бедностью – принципиальная разница.

– Полина, ты?