Вдвоем с Егором они поднялись на шестой этаж. Сергей позвонил. Дверь открыли на цепочке.
— Чего? — раздраженно буркнул высунувшийся нос и обветренные губы.
Егор почувствовал резкий запах табака.
— Слушай, — начал Сергей. — Это я — Серега. Выручи с дозой, а?
На мгновение Егору показалось, что дверь сейчас закроется, и они так и останутся ни с чем. Он даже обрадовался, что не придется пробовать наркотики.
Дверь действительно закрылась, но практически тут же открылась. На пороге стояло бесформенное тело, с оголенным торсом и давно не мытой головой.
«Странно, — мелькнуло у Егора в голове. — Барыги имеет такие деньги, а этот больше похож на грязного бомжа.»
Вслед за Сергеем он прошел внутрь квартиры, и сразу понял, что ошибался насчет дилера. В квартире был сделан дорогой ремонт. Все было чисто и аккуратно. На стенах висели картины, а в комнате, в которую была открыта дверь, стояла дорогая аппаратура. Увидев, куда Егор смотрит, «тело» закрыло дверь.
— Ты по первяку? — обратилось оно Егору.
Егор молча кивнул.
— Баян с собой есть?
В разговор вмешался Сергей:
— Нет, Миша, у него нет. Но ничего — я ему свой одолжу.
— Не хуй! — Миша скрылся на кухне, и вернулся с новеньким, запечатанным в полиэтилен инсулиновым шприцом. — Это тебе мой подарок… В первый раз все-таки.
Егора начала бить дрожь. Как будто он понял, что все по настоящему.
Они прошли на кухню.
— Расслабься, — сказал Миша Егору.
Егор никак не отреагировал.
— Никаких нервов, никаких дрожащих рук. Никаких резких движений. Слышишь меня?!
Егор посмотрел в лицо Миши перед собой.
— Расслабься и сконцентрируйся.
Сергей развернул газету на кухонном столе, прямо перед Егором. Затем выложил на нее ложку, маленький пакетик с белым порошком, полученный от Миши, зажигалку, маленькую мензурку, в которую налил немного воды из пластиковой бутылки с надписью «вода», кусочек ваты. Миша распечатал шприц и положил его рядом с ложкой.
Сергей совсем чуть-чуть насыпал в ложку героина. Добавил воды. Потом взял ложку в левую руку, а зажигалку в правую и начал подогревать раствор.
Егор следил за каждым его движением. Ему было не по себе, и как он ни старался — расслабиться у него не получалось.
Сергей не стал доводить раствор до кипения, как того ожидал Егор. Он обмотал кончик иглы ватой и стал выбирать раствор из ложки.
— Давай теперь поищем колодец? — сказал Миша.
Он опустил вниз левую руку Егора. Оголил ее и стал наматывать перевязь, чуть повыше предплечья. Практически мгновенно вены на руке вздулись.
— Вот они родимые… — ласковым голосом произнес Миша, будто это были не вены, а какие-то его любимые домашние животные.
Сергей передал Мише шприц.
— Расслабься, — напомнил Миша Егору еще раз.
Егор почувствовал, как игла вошла в руку. Это оказалось и не так уж больно, как ему казалось в начале. Он почувствовал щелчок, чем-то отдаленно напоминающий звук, как когда игла прокалывает лист бумаги. Только на это раз это была не бумага, а его вена.
Как только игла оказалась в вене, Миша подтянул поршень вверх. Егор увидел, как в шприце оказалась его кровь. Перед тем как пустить героин по венам, Миша отпустил немного узел жгута и начал медленно вводить раствор внутрь Егора. Когда шприц опустел, он так же аккуратно, как и вводил, вынул его.
Приход наступил почти сразу. Веки Егора плавно начали опускаться. Что-то ужасно знакомое из детства начало растекаться по всему телу. Весь страх, вся боль, все переживания, что рвали Егора вот уже несколько последних лет — исчезли. Не осталось ничего. Ничего, что могло бы его потревожить.
Его взгляд остановился на каком-то пятнышке на газете. Ему казалось, что он бы так и смотрел бы всю жизнь на это пятнышко. Разве есть, что-то более прекрасное чем это пятнышко? Конечно нет!
— Егор… Егор… Ты слышишь меня?
Егор точно не знал: зовут его на самом деле или это просто голос в его сознании. Голос был какой-то искаженный. Какой-то новый. Даже незнакомый. Голос принадлежал Сергею. Но у Егора не было никакого желания отзываться. У него ВООБЩЕ не было никаких желаний. Он испытывал полную гармонию с собой и своим телом. И меньше всего ему сейчас было нужно, чтобы кто-нибудь нарушал его безмятежность.
Вдруг по правой щеке Егора пошел небольшой зуд. Он медленно поднял правую руку и почесал щеку. Все происходило как в фильме с замедленной съемкой. «Боже… Как приятно чесать… вот так бы вечно почесываться, проскочила мысль в его голове.»
Читать дальше