Фиона Хиггинс - Коллекционер стеклянных глаз

Он щелкнул пальцами, и тут же все ринулись вперед с горящими глазами и окружили Гектора плотным кольцом, как стая диких зверей. Гектор проглотил комок в горле. Они были так близко, что он ощущал их запах. Во рту пересохло, словно он нанюхался древесной пыли. Он сжал зубы и выставил кулаки, приготовившись к драке.

Тут Гектор почувствовал, как его со всех сторон охватывают руки. Он отчаянно пытался вырваться, но безуспешно. Нападающие стали расстегивать манжеты куртки и дергать за рукава, чуть не свалив его с ног. Наконец они сорвали с него куртку, и Гектору оставалось лишь беспомощно наблюдать, как один из мальчишек, напялив куртку на себя, запрыгал с радостными воплями. Затем кто-то с силой потянул шнурки его ботинок, и Гектор, потеряв равновесие, неуклюже шлепнулся, после чего пришлось уступить и ботинки. За ботинками последовали часы на цепочке, шелковый галстук и, наконец, перчатки.

— Есть што-нибудь еще? — спросил вожак.

— Только грязный носовой платок. Надо? — саркастически отозвался Гектор, поднимаясь на ноги.

Он отряхнулся, но все равно было ясно, что вид у него довольно жалкий. Рука его почти самопроизвольно потянулась прикрыть шею, и глазастый вожак тут же сунул руку ему за пазуху и дернул за кожаный ремешок. Тот порвался, и в руках у парня оказался маленький черный предмет.

— Эт што?

— Кокон бабочки, — медленно ответил Гектор.

Неожиданно он разозлился. На все остальное ему было, в общем-то, наплевать, но кокон — совсем другое дело. Это был подарок отца, и Гектор не собирался отдавать его без борьбы. Неожиданно он улыбнулся. Ему в голову пришла идея:

— Я предлагаю вам завоевать его в поединке.

Вожак приподнял одну бровь. Остальные, переглянувшись, заняли боевую стойку.

— Но завоевать не кулаками, а мозгами, — поспешно добавил Гектор. — Предлагаю вам загадку. Если хоть один из вас отгадает ее, кокон ваш, если нет — останется у меня.

Мальчишки заулыбались, подмигивая друг другу.

— Идет, — произнес вожак. — Давай свою загадку.

Гектор с досадой подумал, что скорее всего старается зря. Станет ли эта шайка честно соблюдать условия договора? Но делать было нечего. Попытка не пытка. Он не привык сдаваться без боя.

— В одном королевстве, — начал он, — вранье считалось преступлением, и за него казнили.

Вся честная компания покатилась со смеху. Хороший это признак или плохой? Трудно было сказать. Гектор продолжил:

— В королевство прибыл молодой чужеземец. Узнав об этом законе, он сказал, что это чепуха. «Я совру, и меня не казнят», — объявил он местным жителям.

Его слова услышал один из королевских стражников. «Ты сказал, что избежишь наказания за ложь?» — спросил он.

«Ничего такого я не говорил», — с вызовом ответил молодой человек.

«Это ложь!» — закричали горожане.

Наглеца арестовали и бросили в тюрьму.

На следующий день он предстал перед королем и судом из двенадцати присяжных.

«Тебя уличили во лжи, — сказал король, — Тебе предоставляется последнее слово перед тем, как мы тебя казним, но только учти: если ты скажешь правду, тебе дадут сильнодействующее снотворное, и ты умрешь безболезненно, а если соврешь, тебя сожгут заживо».

Молодой человек произнес в ответ только одну фразу, и королю ничего не оставалось, как отпустить его на все четыре стороны.

Мальчишки, затихнув, внимательно слушали Гектора, и он ощутил прилив гордости. Они силой захватили его, но его слова тоже держат их в его власти.

— Так чего он сказал-то? — спросил стоявший перед Гектором шкет, украсивший себя его галстуком.

— Ха! — торжествующе воскликнул Гектор. — Это и есть загадка!

Наступило продолжительное молчание.

— Ну што ж, загадка как загадка, — произнес наконец вожак, пожав плечами, и тут же все они неожиданно бросились врассыпную с громким хохотом, оставив Гектора одного в темноте.

Эти уличные мальчишки, похоже, и впрямь не признавали никаких договоров, но они оставили его в покое, и Гектор с облегчением перевел дух.

— Вот бандиты! — пробормотал он с оттенком восхищения в голосе. — Обобрали меня, но спасибо, хоть жизнь сохранили.

Тем не менее он был без куртки, без шляпы, без ботинок и к тому же на чужом берегу. Надо было пробираться к мосту.

Но в какой он стороне?

«Ну вот, Гектор, — подумал он уныло, — ты жаждал приключений — и получил их».

У себя, на Северной стороне города, Гектор вел, подобно всем людям его круга, жизнь изысканную и практически лишенную забот. Однако, в отличие от всех других, такая жизнь его не удовлетворяла. Ему хотелось чего-то еще, и он полагал, что найдет это на южном берегу реки — там, где он в данный момент и находился. Узкие, захламленные улицы были все в рытвинах, а в канавах струилась какая-то мерзость. Закопченные, обшарпанные дома с разбитыми окнами и сломанными ставнями сгрудились так тесно, что между ними оставался лишь лабиринт узеньких переулков. Люди сновали в полутьме, оберегая от посторонних свои секреты, но зачастую это их не спасало. А вонь стояла просто неописуемая. Однако Гектору все это чертовски нравилось! Тут было страшно, но он впервые почувствовал вкус настоящей жизни.