Винсент Килпастор - Книга И. Са

С другой стороны гасторбайтеры все с мелких деревушек и окраин — отсюда и работоспособность и рабская покорность. Ведь их 14 миллионов тут по статиске двухлетней давности. Собрать надо все какие-нибудь сто тысяч и на Вашингтон, как Мартин Лютер Кинг черных водил. Обосрутся ведь хозяева жизни, а то совсем закусили удила, чувствуют безнаказанность.

Нужно добиться, чтобы Пуэрто Рико признали штатом, тогда они смогут голосовать в сенат и конгресс — понятно за испаноговорящих и тогда вопросы с иммиграцией станут решать гуманно, а не способом откатанном нацистами в варшавском гетто.

Мои мысли перебил Серега, который продолжал рассказывать историю, которую в последние пару лет в Огайо я слышал не один раз, да и что греха таить — мог бы рассказать собственную. Останавливают только микрофоны в стенках и потолке Мейфлауэра.

— Однажды обложили они меня как волка! Всю смену пасли — ни на шаг не отходят, изверги. Воду в моечной машине пойду сливать — менеджер за мной. Ссать в тушак, так кто-то из рабочих тут как тут. А меня кумар уже под утро долбить начинает, думая, как жеж блять рвануть сегодня?

— И чего?

— Рванул. А то. В самом конце смены. Убрал магазин, бафарнул, обход сделал с менеджером, переоделся — и на выход. И тут смотрю — вроде отстали они от меня. Мама дорогая! Я как лошадь скаковая — в кустомер-сервис пряма через барьер — в рукава в куртку блоки Мальбара ультра-лайтс сотки — штатадум. Больше чем обычно поднял со злости. И все одно — профуячил в ноздрю и все дела.

Детективы полиции Пармы и отдел по борьбе с хищениями в сети продуктовых магазинов Гигантский Орел вели Серегу почти полгода. Ждали когда наворует достаточно. Делюгу шили. Тут всегда долго разрабатывают, чтоб не отвертеться потом. Аль-Капона несколько лет выпасали.

— Думаешь я не знал? Я чувствовал. И похуй было. Ломка-то она почувствительней будет.

История Сереги хрестоматийна. Пришел через Мексику. Пахал как проклятый на трех работах. Развел с долгами, отстроил подо Львовом домик, купил там же машину и мебель. Ехать все не хотелось, а гроши уже жгли ляжку. После десятилетнего марафона решил оставить одну работу — ночной Орел-гигант.

Постепенно вошел в высший свет Пармы и стал завсегдатаем Юриных посиделок. Панове по субботам сбегали от жен и разнюхивались коксом до утра — с картишками. Попасть в Юрин клуб любителей прожечь носовую перепонку до гайморитных ноток в голосе было так же сложно как в дорогой загородный гольф-клуб. Владельцы украинских магазинов, аптек и лавчонок, автогрузовых перевозок, ресторанов и стройкомпаний даже плюгавенькой владелец пармской газетенки националистов «Голос Украинознамства».

Сам Юра владел мастерской по сборке мотоциклетов «Урал». Удачно срисованный немецкий Цюндап приходил на Парму в виде частей, чтобы обойти американское таможенное бремя. Потом негры из вновь прибывших украинских гасторбайтеров собирали Уралы на просторном Юрином складе. Русские мотоциклы в стране где создан культовый рынок дорогущих Харлеев и причиндалов к ним, разлетались как водомерки на поверхности пруда.

Очередь желающих была у Юры расписана на пару месяцев вперед. Отсюда и пагубная субботняя традиция.

Покойный комик Робин Уильямс сказал: «Кокс это способ Господа указать, что вы зарабатываете гораздо больше, чем вам на самом деле надо».

Когда пару лет назад наш бедный штат накрыло цунами афганского героина, который как троянец создал базу сбыта для синтетического фентанола, шановные паны, люди с семьями и собственным бизнесом, враз раскусили эту разводку и остались в кокаиновом фарватере. А вот Серега, как герой Ирвина Уэлша, выбрал героин.

Профигачил все сбереженья и пристругался воровать сигареты с магазина, который ему доверили убирать. Брал не блоками, коробками наворачивал. Менты выкатили ему счет в тридцать тысяч долларов. Доллары следовало отдать после шести месяцев заключения в окружной тюрьме.

Новая трампова политика, однако не дала ему такой возможности. Как и И. Су, по окончании срока в округе, его подобрали агенты подотдела по зачистке, и теперь он плыл в трюме Мейфлауэра. Только в противоположную от Америки сторону.

Я сказал ему, что имея дом во Львове и хондяку в масле там же это все что ему нужно, чтобы встретить старость. Дома у себя. Чего расстраиваться? А Серега не особо и горевал. Просто устал. Шесть месяцев в окружной, два с половиной — здесь.

Сидим кофей попеваем — рядком на шконке. Пытаем Андрюху кто ему таку файну Славу Украине и трезуб между лопаток набил.