- Тише, тише! Ну, что ты? – он говорил тихо, но строго. – Ты тогда сильно испугалась?
Она несколько раз коротко кивнула головой.
- Ярко-красное разлилось по лицу, шее и груди мамы, расползаясь на тротуар и покрывая дома, улицу, небо… и больше ничего не помню. – Она громко и неутешно разрыдалась. – Пойдём отсюда, здесь плохо пахнет.
Странник, не утешая, помог ей встать, и они ушли с алого места.
Следующий отрезок пути к далёкому морю ей не запомнился. Он не был длинным, и всё равно она обрадовалась, когда он кончился.
- Здесь остановимся, - решил поводырь. – Уже поздно. Заночуем, а завтра ранним утром, я надеюсь, выйдем к морю.
- Уже завтра? – заволновалась девушка. – А я ничего не вижу.
- Ещё не завтра, - пошутил он, успокаивая её. – Рано расстраиваться. И вот ещё что: если очень хочешь видеть, постарайся забыть о злом красном цвете, пусть он станет для тебя добрым и самым прекрасным на свете. Всё зло в мире боится красного. Испокон веков его считают символом мужественной и торжественной красоты, праздничным цветом. В радуге – самом впечатляющем зрелище природы – он один из ярчайших и красивейших. Надо привыкать ко всем краскам природы и не винить её за человеческие подлости.
Выслушав короткий панегирик страшному красному, девушка согласно вздохнула.
- Я постараюсь, - она насильно улыбнулась и затихла, улегшись на спину и забывшись в чуткой дремоте.
Очнувшись, похлопала рядом руками и, не найдя спутника, села и тревожно окликнула:
- Где ты? Ты здесь? Где мы? – Прислушавшись, спросила: - Это птицы так громко и бестолково кричат?
- Да, - подтвердил он, - птицы. – Зашуршала трава, странник подошёл и сел рядом. – Мы на высоком берегу лимана. Сейчас предвечерние сумерки, и птицы устраиваются на ночёвку, ссорясь из-за удобных мест. – Не удержавшись, вскрикнул восторженно: - Гляди-ка, что делается!
- Что? – спросила она, найдя для надёжности его руку. Слышно было громкое беспорядочное хлопанье многих мощных крыльев и слитный пронзительный птичий крик. – Кто это?
- Фламинго, - восхищённо ответил он. – Знаешь таких?
- Да, - вздохнув, подтвердила девушка. – Они розовые.
- Целая розовая туча снялась с места, - сообщил заворожённый наблюдатель, - и полетела низко над водой к другому берегу. Как ты себя чувствуешь?
Она опять изнеможённо откинулась на спину.
- Как будто опустошённая. – Положила руки под голову, смяв красивые локоны. – Во мне ничего не осталось: ни чувств, ни мыслей, ни сожалений, ни желаний. Я существую помимо себя.
- Так и должно быть, - успокоил всеведущий странник. – Душа твоя освободилась у роз от накопившихся гнетущих страхов и давней давящей боли. Она расправилась и снова хочет видеть мир твоими глазами. И мы обязательно увидим море.
- Как же я увижу, - вскричала девушка, приподнявшись на локте, - когда я не вижу! – и опять обессиленно упала на спину.
- Тебе надо верить и очень хотеть. – Они замолчали, отдавшись усталости, и каждый берёг сон другого, и оба не спали, боясь потревожить соседа.
Птицы тоже угомонились, надёжно спрятав головы под крылья, и над всем миром распростёрла ночное покрывало тишина, изредка нарушаемая плеском большой рыбы, страдающей бессонницей. Когда лежать неподвижно стало невмоготу, она тихонько прошептала, чтобы не разбудить:
- Ты спишь? – И услышала единственно возможный ответ:
- Нет. – Слышно было, как пошевелился, пошуршал травой сосед, устраиваясь поудобнее.
- Ты меня, наверное, презираешь? – спросила звенящим от стыда голосом.
- Глупости! – не медля возразил он. – Ты славная, решительная, волевая девушка с чистой душой, за что ж тебя презирать? Не выдумывай! Тем более в такую изумительно красивую ночь.
Она тоже пошуршала, подвинувшись к нему.
- Расскажи. Ты так хорошо рассказываешь, что я как будто вижу, - и, нащупав, сжала его твёрдую надёжную ладонь.
- Что рассказывать? – Странник ненадолго умолк, собираясь с мыслями. – Такая темень, что даже я ничего такого не вижу, о чём можно было бы интересно рассказать. – Он опять умолк, вероятно, выискивая достопримечательности темноты. – Все краски исчезли, всё поглотила одна – чёрная. Да серый туман стелется над водой, теснясь у берегов лимана. Да ещё серебрятся звёзды на приблизившемся к земле небесном куполе. И их так много, что, кажется, и свободного места нет. – Ночной наблюдатель пошевелился, очевидно, в тихом восторге от увиденного. – Какая всё-таки необъятная и в то же время тесная наша Вселенная. И Земля в ней – песчинка, а самодовольные люди – пыль, регулярно сдуваемая космическим временем. И как разнообразна и прекрасна серебристая Вселенная, как притягивает взгляд и душу, показывая, что мы – единое целое, что должны беречь друг друга. Я ещё не утомил тебя?
Читать дальше