Николай Шамсутдинов - Журнал «День и ночь» 2009 №4

Лев Давидович тоже весьма удовлетворённо возвращался к своему рабочему столу. Днём он всегда работал дома или в присутствии, будь то университет, западные юридические конторы, которые тогда начали наводнять страну, или государственные палаты вроде Думы, каких-то важных советов и прочих таинственных учреждений. К вечеру он обычно возвращался и становился доступен для общения.

В то время на верхах планировали перестройку, и Льва Давидовича как-то позвали на совещание. Всё было на очень высоком уровне, мама Оля волновалась дома, мы с Женькой сгорали от любопытства, так что когда великий юрист вернулся домой с интригующим лицом, то сразу сел в кресло-качалку и провозгласил: «Рассказываю!»

— Попробую объяснить, что мы обсуждали, без подробностей, которые вам знать не нужно. У меня, например, есть сковородка, а я хочу трактор. Есть два пути. Первый — распаять сковородку, затянуть потуже ремень на штанах и долго строить трактор, не имея ничего на сегодняшний день.

— Ужас какой, это же строительство коммунизма в одной отдельно загнанной стране!

— Точно. Но есть и другой вариант. Можно сообразить, что тебе нужно в ближайшее время и… сделать из сковородки скороварку! Например.

— А потом к скороварке ещё приделать кофемолку и так далее. И что решили?

— Решили, что первый путь опасен тем, что за время строительства трактора можно умереть. Или, построив трактор, можно обнаружить, что он для жизни непригоден или жизни вокруг вообще не осталось — вся она ушла на его строительство. Или что в идее трактора не предусмотрели экологичность — он продавливает землю на два метра вглубь и так воняет, что вокруг него на три километра вообще ничего не растёт.

— То есть социализма у нас уже не будет. Это радует. А чем опасен второй путь?

— А тем, что если я присобачиваю кофемолку к скороварке, обе штучки могут стать вместе неупотребимыми. Надо их расцеплять, причём вовремя. Кроме того, двигаясь по пути однодневных желаний, я могу прийти к чему-то хаотическому.

— А нельзя завести какой-то внутренний камертон, ориентир, чтобы то, что хочется, нанизывалось на некую единую линию полезных желаний?

— Мы так и решили. Теперь нам предстоит всё время согласовывать полезные желания, отсекать вредные и биться за то, чья линия должна быть единой и кто будет главный герой. Учитывая, в какой стране мы живём и кто у нас сидит наверху, сейчас будет весёленькое время.

Я как-то потом читала у Далай-Ламы, что положительные эмоции возникают, когда человек берёт то, что дают, и отдаёт то, что может. А негативные чувства возникают, когда ожидания не реалистичны: то ли хочется того, чего нет, то ли делишься не с тем. Проще говоря, если вы понимаете, как тут всё устроено, то мир вызывает у вас приятные чувства, а если вы живёте в иллюзиях, то и чувства у вас от окружающего мира плохие. Так что, говорит Далай-Лама, отрицательные эмоции — нереалистичные, а положительные — реалистичные, то есть первые — часть иллюзий и вообще-то их нет, а вторые — часть реальности, и они очень даже есть.

В те годы в стране бушевали мутные потоки разоблачённых событий прошлых лет. С предметами первой необходимости, вроде еды и одежды, было плохо, с работой и перспективами — непонятно, империя разваливалась на глазах, но дышать стало легче, поскольку коммунистический корсет на стране всё-таки лопнул. Альфред Шнитке по радио говорил, что симфоническая и рок-музыка наших дней через пару веков будут отличаться для потомков не больше, чем сегодня отличаются для нас Бах от Генделя. Потому что издалека будет виден стиль эпохи, объединяющий все крайности. До второго века третьего тысячелетия я, увы, не доживу, но в 90-х ироничный юрист Лев Давидович устойчиво сохранял душевное равновесие, как и специалист по древней истории Сергей Аверинцев. Вероятно, им уже был виден единый стиль эпохи — даже когда вокруг, казалось, случался полный разлад.

Через много лет я выиграла журналистскую стажировку на ввс в Лондон и получила возможность наблюдать работу виртуальных студий на телевидении. Это такая компьютерная технология, которая позволяет помещать живого ведущего в виртуальный ландшафт с нарисованными персонажами. Так делают фильмы, где мультипликационные и живые герои действуют вместе. Таким образом показывают прогноз погоды — на экране стоит живая барышня и водит ручками по карте мира, где летают компьютерные циклоны и прочие ветра, а на самом деле барышня показывает на фоне синей стены, а компьютерная модель накладывается отдельно.