Овсей Фрейдзон - Теперь с тобою вместе я(с)

В конце обеда молодые люди по сложившейся здесь традиции получили от хозяина заведения в подарок по кружке с портретом Элвиса, чему Вера очень обрадовалась.

Время на ознакомление со святым городом у них было не много и Галь устроил Вере обширную обзорную экскурсию.

Они проехали возле великолепного современного здания Кнессета — парламента Израиля, перед её глазами мелькали старинные и современные здания, центры искусств и религии, больница, музеи, мечети, собор, базар, синагога и вновь синагога:

— Галь, а почему тут так много центров религии и самих верующих?

— Ты, что не знаешь, что Иерусалим считается центром трёх религий?

А ты как относишься к религии, моя красавица?

Вера рассмеялась.

— Можешь меня порицать, но никак, наша семья была далека от этого, как, впрочем, и вся моя бывшая страна за исключением только некоторых и те, в основном, скрывали свои религиозные убеждения.

Папа у меня русский, но он не верующий…

И вдруг, подхватилась:

— Ты, не думай, мама у меня еврейка.

Галь от её последних слов чуть руль не выпустил из рук.

— А зачем ты мне это говоришь, я ведь у тебя ничего об этом не спрашивал?

Вера часто испытывала смущение, но такое, наверное, первый раз в жизни, у неё покраснели не только щёки, но ей показалось, что и кончики пальцев на ногах.

Она закрыла лицо руками и склонилась почти до колен, не смея больше взглянуть в глаза парня.

Автомобиль затормозил, и она почувствовала на своих волосах руку Галя. Он ласково перебирал шелковистые локоны девушки.

— Прости, что смутил тебя, просто твоё заявление очень удивило меня.

Вера, по-прежнему не поднимая головы, быстро заговорила:

— Прости, прости меня Галь, я последняя дура.

Все вокруг девчонки только и говорят об этом, что для местных парней очень важно еврейка ты или нет, я и выпалила эту глупость, сама не понимаю, как это у меня произошло.

Галь мягко, но настойчиво поднял от колен лицо девушки, посмотрел долгим внимательным взглядом в её красивые виноватые глаза и нежно и легко прижался к губам.

— Красавица моя, я бы целовал тебя и целовал, но мы находимся в Иерусалиме, если нас целующих увидят глубоко верующие евреи, то перевернут мою машину, а нас закидают камнями.

Поехали быстрей отсюда, ты теперь израильтянка и часто будешь бывать в этом городе, а короткого знакомства с ним на сегодня тебе хватит.

Скоро они спустились по горному серпантину из Иерусалима и покатили по равнинной дороге.

Вера диву давалась при подъёме в этот город и спуске у неё закладывало уши, как в самолёте и она от этого ощущения смеялась под снисходительной улыбкой Галя.

Брызги вечернего солнца хлестнули Веру по глазам, и она поплотней надвинула тёмные очки.

Галь оглянулся на её жест и поправил на носу свои.

— Куда бы ты хотела моя красавица, проехаться, у нас до вечера ещё очень много времени?

— А можно в Ашкелон, хочу посмотреть город, в котором обосновались мои знакомые, я имею в виду, того певца.

— Понял, понял, поехали, я и сам хочу там зайти с тобой в каньон, пройтись по магазинчикам, посидеть в кафе и всё это время любоваться твоей пьянящей красотой и наслаждаться твоим нежным голосом.

Они ехали по весьма неприметному городу с обилием старых неказистых зданий, с узкими невзрачными улицами.

Безусловно, Ашкелон во многом проигрывал Ашдоду, хотя и здесь было очень много новостроек.

Вера напрасно вглядывалась в лица прохожих в расчёте на нечаянную встречу со своими полюбившимися случайными попутчиками.

Галь припарковался недалеко от центральной автобусной станции, и они зашли в громоздкое здание торгового центра.

Их окружила приятная атмосфера — играла лёгкая популярная музыка, одурманивающе пахло духами и кофе, вокруг сновало полно всякого люда различных возрастов и оттенков цвета кожи.

У Веры сложилось впечатление, что Галь привёл её сюда преднамеренно.

Молодой человек шёл вперёд, словно к намеченной цели, и скоро они зашли в отдел оптики, и он попросил продавца, подобрать девушке солнечные очки хорошей фирмы.

Перед Верой тут же выросли ряды шикарных пар очков в тонких оправах различной конфигурации и оттенков стёкол.

— Галь, миленький, не надо, у меня нет столько денег, ведь мне скоро ехать в другой город на учёбу, а найду я там работу в ближайшее время или нет, не знаю…

— Ну, чего ты всполошилась?

Я хочу сделать тебе подарок, ты же, теперь моя девушка — хавера, а подругам положено дарить подарки.