Овсей Фрейдзон - Не климат выбирали, а судьбу(с)...

Оставались уже считанные дни до приезда Веры из Чили.

За всё время её отсутствия, они только дважды переговорили с женой по телефону — но инициатива, при этом, всегда исходила от него.

Нет, внимательный муж и любящий отец намного чаще звонил, чтобы справиться об отдыхе своих близких, но постоянно не находил никого дома — Наташа и Офер организовали для гостей обширную культурную и развлекательную программу, поэтому застать их на месте было почти невозможно.

Несмотря, на все его ухищрения, чтобы вывести Веру на прежний тон их отношений, разговор с женой сводился только к рассказам о сыне и не интересным для него подробностям их путешествий и развлечений.

В тоне жены Галь чувствовал не исчезающий холод, возникший ещё до её отъезда и понимал, что это связанно в основном сего нежеланием поехать с ними в отпуск и проявленным им не симпатичным поведением в День её рождения.

Ладно, пусть она вернётся, он всё тогда исправит…

Завтра Офира должна была отправиться на задание и поселиться на какое-то время в поселении на территории сектора Газы.

Этот факт намного облегчал Галю встречу с женой и снимал с его души тяжесть от постоянного общения с Офирой в рамках их ведомства.

Утром она должна была сесть в свой автомобиль и отправиться на юг, ну а нынче вечером, как повелось за последние три недели, девушка появилась в квартире Галя и сразу же вовлекла его в сексуальные игры, в которых она не знала удержу и проявляла недюжинную фантазию.

Ковёр лежащий на полу в салоне стал сегодня их ложем, где пылкие любовники отдавали себя друг другу без остатка.

Уже было далеко за полночь, когда Офира приготовила им бутерброды и кофе, нагая уселась напротив него в кресло с чашкой в руке.

Галь подтянулся и облокотился спиной о диван.

Приняв из рук девушки чашку с кофе, он всмотрелся в её лицо, а затем взглядом пробежался по всему голому стройному телу, надолго останавливаясь на упругих средних размеров яблочках груди с чуть выступающими коричневыми изюминками, на плоском животике, на котором угадывались кубики сильных мышц, чуть дольше задержался на аккуратно подбритом треугольнике курчавых чёрных волосиков, от которого начинались длинные стройные ноги с коричневым лаком на ноготках… Что сказать, красивая!

— Что нового увидел?

— Увидел, что ты подстриглась и выкрасила в один тон волосы, оставила в ушах по одной серьге, покрыла ногти не броским лаком и, что ты по-прежнему очень красивая!

— Ну, тут нет ничего удивительного, что я приняла, по мере возможности, более скромный вид, ведь буду жить в датишной семье.

Говоришь красивая, а почему не хочешь связать жизнь со мной, если я тебе столь мила?

— Офира, это не обсуждается, у нас нет больше возможности встречаться здесь, как и в другом месте.

Через три дня возвращается моя жена с сыном, и я принял твёрдое решение навсегда остаться с ними.

Прости меня, девочка, но я не хочу больше обманывать тебя и себя, нет у нас с тобой общего будущего, а воровать настоящее у Веры и у тебя, я больше не хочу!

— Я подозревала, что сегодня или завтра у нас состоится примерно такой разговор и мне казалось, что была к нему готова.

Не скрою, во мне жила маленькая надежда, что ты всё же предпочтёшь нашу любовь, взаимопонимание, в конце концов, общие профессиональные интересы семейным обязательствам, к которым ты давно уже потерял влечение, но ошиблась.

Я тебя ни в чём не укоряю, ты в наших отношениях всегда был честен и ничего определяющего мне не обещал.

Я кинулась в твои объятия не с завязанными глазами, а, зная, что у тебя есть красивая любящая жена, что должен на свет появиться ребёнок и, что ты благородный человек, помнящий добро, сотворённое твоей Верой.

Офира резко поднялась на ноги и побежала в душ, на ходу вытирая слёзы.

Вернувшись, не глядя на Галя, она тут же начала одеваться и сбрасывать в большую походную сумку свои вещи, которыми наводнила квартиру за три недели проживания в ней.

Пробежав по комнатам, осмотрелась и затянула замок на сумке.

— Будь здоров и счастлив!

Сам присмотрись или попроси свою домохозяйку, чтобы не осталось в квартире следов моего пребывания!

С этого дня обращайся ко мне только по вопросам непосредственно связанных с нашей службой и последнее, что я тебе скажу, все эти три недели, что мы здесь провели с тобой, я не предохранялась.

Подбросив на ладони ключи от машины, девушка вскинула на плечо свою разбухшую сумку, и высоко подняв голову, вышла в ночь.