Овсей Фрейдзон - Не климат выбирали, а судьбу(с)...

Так, ты, согласна?

Мне нужен от тебя конкретный ответ?

— На счёт поступления в технион у меня сомнений нет, но об участии в новом проекте только — предварительное могу выразить согласие, а точно смогу ответить после рождения ребёнка.

— Сообщи, пожалуйста, когда решится этот вопрос, месяц — это дело, пожалуй, может подождать, потому что я, очень заинтересован в твоём участии в проекте.

Не тяни только с подачей документов в технион.

— Хорошо.

Последнее слово она не произнесла, а выдохнула — боже мой, что это будет, как на это прореагирует Галь, как правильно поступить с ребёночком, разве она наездится каждый день из Тель-Авива в Хайфу, а там ещё придётся часто задерживаться, трудясь над проектом профессора Таля?

Вопросы, вопросы и, как на них и на те, которые ещё возникнут, найти ответы…

Как всегда, сомнения, размышления и терзания вылились строчками стихотворения:

Вера сообщила Галю только о своём решении поступить в Хайфский технион на вторую степень.

О новом проекте профессора Таля она даже не стала заикаться, понимая всю абсурдность этого поступка, в связи со скорыми родами и предстоящем воспитании ребёночка.

Удивительно, но муж с пониманием отнёсся к её желанию продолжить обучение и напомнил Вере о том, что его мать предлагала свои услуги бэби-ситер, и почему не воспользоваться её прежним предложением нянчить их ребёнка, пока ему не исполнится годик.

Заметив:

— Веруш, ведь от Хайфы до нашего мошава меньше часа пути на машине, и ты сможешь не тратить много времени на дорогу.

Тебе нет никакой необходимости приезжать ночевать к нам домой.

Вера была тронута благоразумием мужа и пониманием, возникшей у неё ситуации.

— А, как ты будешь один обходиться со всем тебе необходимым?

Мужчина рассмеялся.

— Веруш, а, что изменится — одеться, покушать, помыться я уже давно умею самостоятельно, а за порядком в квартире посмотрит наша приходящая домохозяйка — уберёт, застелет, помоет посуду… короче, с чем я сам не справлюсь, она доведёт до ума.

Мы же в выходные дни будем съезжаться, чтобы вместе с тобой воспитывать и баловать нашего мальчугана, ну, и конечно…

Галь нежно погладил живот жены.

— Конечно, всю неделю я буду очень страдать без твоего тела и того сладкого, что находится в нём, но на это есть выходные и праздники, и два года — это не вечность, они быстро пробегут и тогда мы уже никогда не будем на долго расставаться.

Вера слушала сладкие речи мужа с чувством огромной благодарности и волны нежной любви растекались по сердцу — в несколько предложений он решил большинство из её, казалось бы, не решаемых проблем, но одну из них, она так перед ним и не поставила, отложив её на более поздний срок, чувствуя, что он вряд ли согласится на её участие в новом проекте профессора Таля.

Несмотря на то, что самого диплома об окончании университета она так ещё и не получила, её документы на поступление в технион приняли без всяких осложнений и уже через две недели сообщили о начале занятий после осенних еврейских праздников.

Наступил июнь, и Вера каждый день ожидала, что именно он будет решающим и на свет появится ребёнок.

Она с нетерпением предвкушала момент, когда станет матерью, но не материнский инстинкт владел женщиной, а ей до безумия хотелось побыстрей избавиться от этого тяжкого бремени, от которого она ощущала всевозможные неудобства и даже страдания.

Галь, как только мог её успокаивал, десятки раз на день звонил и справлялся о её самочувствии, ведь он собирался присутствовать при родах первенца, но всё произошло вне его ведения и созерцания.

Уже несколько дней Вере казалось, что момент родов наступил, да, и все врачебные сроки вышли.

Её тревоги и волнения оказывались ложными, как и начинающиеся ложные схватки.

Одиннадцатого июня она с утра чувствовала себя вполне сносно для её положения и поэтому решила поделать, не спеша домашние работы — приготовила обед, поменяла постельное бельё, выстирала и повесила его сушить.