Хорхе Борхес - Выдумки

— Сеньор Дальманн, да не обращайте вы на парней внимания, они немного перебрали.

Дальманну не показалось странным, что этот человек называет его по имени, но он почувствовал, что примирительные слова только ухудшили дело. До этого момента глупая выходка пеонов задевала случайного человека, в сущности, никого, теперь же выпад оказался направлен против него лично, и это могло стать известно соседям. Дальманн отстранил хозяина, повернулся к пеонам и спросил, что им нужно.

Парень с узкими раскосыми глазами поднялся, пошатываясь. Стоя в двух шагах от Дальманна, он орал ругательства, будто боясь, что его не услышат. Он хотел казаться пьянее, чем на самом деле, и в этом крылась жестокость и насмешка. Не переставая сыпать ругательствами и оскорблениями, он подбросил кверху длинный нож, ведя за ним взглядом, поймал на лету и вызвал Дальманна драться. Хозяин дрожащим голосом вставил, что Дальманн невооружен. В этот момент произошло нечто неожиданное.

Застывший в углу старый гаучо, который показался Дальманну символом Юга (его Юга), бросил ему под ноги кинжал. Словно сам Юг решил, что Дальманн должен принять вызов. Нагнувшись за кинжалом, он понял две вещи. Во-первых, что это почти непроизвольное движение обязывает его драться. Во-вторых, что оружие в его неловкой руке послужит не защитой ему, а оправданием его убийце. Когда-то давно он, как все юноши, забавлялся с ножом, но его знания не шли дальше того, что удар следует наносить снизу вверх, а нож держать острием внутрь. В лечебнице не допустили бы, чтобы со мной случилось что-либо подобное , подумал он.

— Пошли во двор, — сказал парень.

Они вышли, Дальманн без надежды, но и без страха. Он подумал, переступая порог, что умереть в ножевой драке под открытым небом, мгновенно, было бы для него освобождением, счастьем и праздником в ту первую ночь в лечебнице, когда в него вогнали иглу. Почувствовал, что, если бы тогда мог выбрать или придумать себе смерть, он выбрал бы или придумал именно такую.

Дальманн крепко сжимает нож, которым вряд ли сумеет воспользоваться, и выходит в долину.

«О знаменитых мужах» (лат.).

«Сокровищница» (лат.).

«Естественная история» (лат.).

«Ступень к Парнасу» (лат.).

Так что не может быть ничто передано слуху теми же словами (лат).

Пропащее дело (франц.).

Черные и коричневые (англ.).

Праздничные действа ( нем.).

Речь идет о десятом фараоне XVIII династии (ок. 1424–1380 до н. э.); он провозгласил бога Атона главным в египетском пантеоне и запретил культ Амона и Ра; принял имя Эхнатон, под которым выведен в романе Томаса Манна «Иосиф и его братья».

Речь идет о книге Франца Миклошича «Славянские мифологические парадигмы» (Веймар, 1874).

Имеется в виду глава «Иудейская мистика» из книги Мартина Бубера «Истории раввина Нахмана» (Buber M. Die Geschichten des Rabbi Nachman. Leipzig, 1906. S. 7).

«Мир земной — зеркало игры» (лат.).

Речь идет о книге «Краткая история религиозных орденов, их символики и ритуалов» (Париж, 1658).

Такой строки в поэзии Сан Хуана де ла Крус нет.

Номер из нескольких комнат (франц.).

Стенной шкаф (франц.).

«Книга творения» (древнеевр.).

«Четырехбуквие» (греч.).

«Еврейско-греческий филолог» (лат.).

Геометрическим способом (лат.).

Неевреев (иврит).

для воодушевления прочих (франц.)

В деградации была как бы некая надежность. Т. Э. Лоуренс. «Семь столпов Мудрости» (англ.).

Нильс Рунеберг — Борхес использует имя известного финского поэта Иохана Рунеберга (1804–1877), чьи поэмы вошли в национальное сознание как фольклор.

«Книга против всех ересей» (лат.). Скорее всего трактат «Демонстрация и опровержение ложного познания» Иринея Лионского, дошедший не в греческом оригинале, а в латинском переводе и впоследствии названный «Против ересей».