Леонид Воронов - Морская дева

Усилием воли он таки заставил себя читать, и гнал от себя всякие мысли, но и книга была отнюдь не веселая, это был "Идиот" Достоевского. Он читал до глубокой ночи, боясь отложить книгу, зная, что его кошмарные мысли немедленно хлынут в его сознание. Так с книгой он и уснул, утомленный этой жестокой борьбой с собственным сознанием.

Весь следующий день он ждал сообщения, но оно не пришло. Отправить свою радиограмму Миша не решился, хотя если бы его спросили, что его удерживало, он не смог бы ответить. Весь день он лихорадочно работал, придумывая для себя все новые дела, причем в машинном отделении, где стояла жара, грохот дизелей и запахи горючего. Вечером он снова забрался в свою шлюпку, к своему "Идиоту".

Перед обедом пришла радиограмма: "Кате сделали операцию, состояние тяжелое, находится в реанимации".

Михаил метался по судну, не зная, что предпринять. Он взял себя в руки, зашел к капитану, и попросил при первой же возможности пересадить его на судно, которое идет во Владивосток. Романьков уже все знал, и сказал, что проследит за этим, но вероятность слишком мала, поскольку караван идет в стороне от морских путей. С этой же просьбой Миша подходил ко всем штурманам, и все они обещали немедленно доложить капитану, если заметят попутное судно.

Он снова спустился в машину, чтобы занять свои руки, а главное голову, но на этот раз у него все валилось из рук. Он ушел в шлюпку, и не показывался из нее весь день. Кто-то из матросов принес ему еду, но она так и осталась нетронутой. Михаил думал о том, что если бы он находился рядом с Катей, он смог бы поделиться с ней своей кровью, он отдал бы ей всю свою кровь, и Катя немедленно пошла бы на поправку. Он представлял себе две вплотную стоящие кушетки, на которых они с Катей лежат неподвижно, соединенные трубкой, по которой течет его кровь. А еще они смотрят в глаза друг другу, и его здоровье и сила вливаются и по этому каналу в больное Катино тело. И это тело наполняется силой, болезнь уходит, Катя слабо улыбается, берет его за руку, у нее появляется румянец, и снова расцветает ее неземная красота. Он безмолвно обращался к жене, просил ждать его, просил взять его силу, и опереться на нее, обращался к телепатии и к волшебству. Он вспомнил давно прочитанную книгу Джека Лондона "Межзвездный путешественник", в которой главный герой научился покидать свое тело, и перемещаться во времени и в пространстве. Он пытался покинуть свое тело, и витать в скорбной палате, где лежала любимая жена, которая смогла бы обнаружить его присутствие, и тогда он опустился бы в ее больное тело, и изгнал бы из него неведомую болезнь.

Бесконечная карусель скорбных мыслей незаметно перешла в спасительный сон без сновидений. Разбудил его какой-то звук на палубе, часы показывали девять часов восьмого апреля.

Он быстро умылся, и побежал в радиорубку. Сообщений для него не было.

Сообщение пришло вечером. Из него Михаил узнал, что Кати не стало.

Он стоял у фальшборта в густых сумерках, и его сердце разрывалось от тяжкой печали. Печаль была, но ощущение того, что Кати больше нет, не могла проникнуть в сознание. Он видел ее лицо и улыбку, она была совсем рядом, и только прикоснуться к ней было нельзя.

Он очнулся от прикосновения. Рядом стоял третий электромеханик Женя.

— Миша, что ты тут стоишь?

Напряженный голос парня Миша понял так, что его подозревают в мыслях о суициде.

— Не беспокойся, Женя, у меня теперь много дел, так что не до глупостей. Пойду в шлюпку.

Три дня он почти не выходил из шлюпки, его мысль путешествовала по закоулкам памяти, и все три дня перед глазами стояли орудия пытки, которые он видел в музее полторы недели назад. Он в деталях видел тиски для головы, костоломную машину, "испанский сапог", гильотину, весь дьявольский инвентарь, а также способы его применения. Ему невыносимо было все это видеть, но эти видения становились все отчетливей и ярче. Наяву и во сне они стояли перед глазами, и грань между этими состояниями стала исчезать. В голову пришла мысль, что именно так люди сходит с ума. Он выбрался из бота, собрал посуду с едой, которой оказалось немало — оказывается, ему приносили еду, спустился в каюту, привел себя в порядок. Не хотелось ничего делать. Сел на свою койку, но тут же встал, и спустился в машину. Стал наводить порядок в своей мастерской.

Так потянулись дни и недели. Тело автоматически выполняло заданную программу, даже отвечало на вопросы, но в мыслях царило полное безразличие.