Сергей Чилая - Донор

- Г-г-господи! К-к-кэтино! - Заорал я, пытаясь отогнать от себя ощущения, которые испытывала лаборантка на подоконнике пятого этажа.

Бедная девочка, казавшаяся отсюда кусочком обгоревшего тряпья, несколько мгновений еще двигалась по подоконнику. Пожарные пытались поливать ее водой из брандспойтов, но тугие струи просто смыли обгоревшее тельце обратно в помещение, из которого она только что пыталась выбраться.

Трагические события последних нескольких дней, исчезновение Этери, две смерти сразу, только что, громкие крики экзальтированной толпы, жуткий гул пожара, неимоверно мощное по силе пламя, словно вырывающееся из сопла реактивного самолета, ощущение полной собственной беспомощности и отсутствие всякой перспективы, оказались выше моих сил. Я почувствовал, что теряю сознание и, прежде чем упасть под ноги толпе, на мокрый институтский асфальт, покрытый копотью, успел подумать, что обморок для меня сейчас самый лучший выход, потому что иначе я просто сойду с ума или умру...

Придя в себя, я почувствовал, как чьи-то руки поднимают меня с земли. Горелик кричал что-то, но я не понимал или не слышал из-за сильного гула. Было трудно стоять и я опять сел на асфальт. Толпа образовала кольцо. Все что-то кричали. Принесли боржом. Кто-то совал металлическую фляжку в лицо. Я сделал глоток... Коньяк. Я глотнул еще и начал приходить в себя. Лабораторная публика странно смотрела и пыталась оттащить меня к машинам. Я встал, с трудом вырываясь из цепких рук, и медленно пошел за ними...

- К-к-к-кто мне с-с-с-с-скажет, что п-происходит? - Прокричал я, усевшись боком за руль чужого Жигуля. - П-почему г-горит так, будто Лабораторию п-поливают к-керосином?!

- Кто-то открыл вентили резервуаров с жидким кислородом в газораспределительной камере! - Стал орать мне в ухо Горелик и, подумав, добавил. - Похоже, Зяма остался в лаборатории и тоже... Он сказал, что попытается вынести со склада японские регистраторы.

Лабораторная публика начала опять кричать мне что-то, отталкивая друг друга, плача, размахивая руками и оглядываясь на подходивших и подходивших институтских хирургов, которые окружили машину кольцом, глядели на меня, цокая языками и приговаривая что-то.

- Нодар! - Заорал я, что есть мочи, впервые называя Горелика настоящим именем. - Что еще с-случилось?!

- Ничего страшного, БД, по сравнению с тем, что уже произошло. Вы теперь не рыжий. Вы седой... Совсем...

Я машинально провел рукой по волосам и приблизил ладонь к

лицу.

ЧАСТЬ II

О, КАК УБИЙСТВЕННО МЫ ЛЮБИМ...

Глава 1. Ресторан "LIDO"

Пожар, что спалил лабораторию и унес жизни нескольких сотрудников, выжег в душе и теле БД большую черную дыру, всосавшую в себя вместе с небольшими радостями, которые еще выпадали изредка, часть его самого и теперь эта обугленная плоть постоянно жила рядом, укоряя и сострадая, разделяя его жизнь огненной чертой, за которой он стал говорить о себе в третьем лице, будто все последующие после пожара события приключались не с ним, а с той обугленной плотью, или сама плоть оценивала и описывала происходящее. Он постоянно казнил себя за это несчастье, стараясь докопаться до причины, и не мог, и успокаивал себя тем, что размышления над загадкой также важны, как ее решение.

БД жил теперь день за днем, так живут желуди или жуки, медленно втягиваясь в бизнес-жизнь компании Хуго Риттенбергса. Многочасовые сидения у компьютера за переводами и отсутствие физических нагрузок делали его к концу дня похожим на обмылок в солдатской бане. Но он был рад новой службе и быстро забыл безысходный и унизительный период почти годового безделья, больше всего запомнившийся поисками работы и упреками Даррел, которая каждый день демонстрировала другой характер.

Пожар, спаливший лабораторию, точно закрутил, всосал в себя и часть БД.

Он сделал классный перевод бизнес-плана по строительству нового нефтяного терминала компании и несколько переводов бензиновых контрактов. Он прилежно гнул спину, хотя было скучно и стыдно за нехирургическую работу. Он побаивался большого скопления латышей и чувствовал себя королевской печатью, которой кто-то неумело колет грецкие орехи...

БД сидел перед компьютером, набирая по-английски текст очередного письма. Пальцы метались по клавиатуре, слегка касаясь клавиш, на которые он не глядел, на мониторе непривычно быстро появлялся без ошибок текст. Вокруг удивленно толпились сотрудники, зашедшие на именины соседа БД.

Party of a name-day* продолжалась, и публика уже успела пропустить пару рюмок крепкого спиртного, заедая бутербродами с лососиной и ветчиной. Когда все изрядно накачались и шумно обсуждали очередные перестановки в правительстве, заглянул Хуго Риттенбергс. Все встали на цыпочки. Хуго взял тарелку с тортом и подошел к БД: