Андрей Рубанов: Готовься к войне

Горохов был правой рукой босса. Отвечал за всю текущую работу. В банке его не любили.

— Неважно выглядишь, — сказал Знаев. — Когда ты уже отдыхать научишься?

— Я умею, — осторожно возразил первый зам. — Только мне некогда. В августе, если получится, махну в Шанхай. На неделю. Там и отдохну.

Знаев помолчал, посмотрел на щеки заместителя и спросил:

— Когда отдыхает сердце?

— В смысле?

— Сердце, — повторил банкир. — Оно сокращается семьдесят раз в минуту. Оно не останавливается никогда. Работает днем и ночью. Семь дней в неделю. Когда оно отдыхает?

Горохов пожал плечами.

— Не знаю.

— А я — знаю, — сказал Знаев. — Сердце, Алекс, отдыхает тогда же, когда работает. Моменты сокращения мышцы чередуются с моментами полного расслабления. Учись у собственного сердца.

Первый зам грустно улыбнулся.

— Это надо понимать так, что отпуск мне не грозит?

— Ты ж только в мае ездил.

— Я торчу в конторе по шестнадцать часов в день.

— Тогда, — с веселой издевкой сказал банкир, — повесь себе на грудь медаль. Кому ты жалуешься? Давай, рассказывай, что сегодня было.

— День как день, — пожал плечами Горохов. — Подняли около пятнадцати тысяч. Остаток на счету — почти сорок миллионов… Да, вот еще. С утра была потеха. Прибежал какой-то лох и положил на депозит двести тысяч евро.

— Двести тысяч? Наличными? — Да.

— Пришел человек с улицы, открыл счет и тут же внес двести тысяч евро?

— Именно так. Купюры — новье.

— Действительно, лох, — сказал Знаев. — Кстати, тут неподалеку Министерство транспорта. Может, какой-нибудь замминистра получил взятку? Потом его кто-то испугал, или он сам испугался держать при себе крупную сумму — вот и побежал в первый попавшийся банк… А вообще ты прав. Очень странно. Мы не даем рекламы. Неизвестный Вася не может принести к нам двести тыщ евро. Возможно, тут подстава. Или провокация. Проверь этого щедрого малого…

— Уже проверяют.

— …купюры — просвети ультрафиолетом. При малейшем подозрении — созвонись, расторгни договор и попроси забрать вклад. Сегодня же. Разговор — записывай. Или нет: пусть говорит кто-то другой, а ты слушай параллельно — и записывай…

— Понял. Только это, шеф… — Горохов улыбнулся. — Не нервничай. Подруга моей жены потратила двести тысяч евро за неделю. Не покидая пределов Милана. Сейчас это не деньги…

— Может, ты и прав. Но все равно — проверь. Что еще?

— Новенькая. Послезавтра кончается испытательный срок. Мы берем ее или не берем?

— Тебе виднее. Это ты ее нанимал.

— Ты велел найти человека — я нашел.

— Ладно, — Знаев подумал и спросил: — Как она вообще?

— Тормозит, конечно. Хотя — способная.

— Зови ее сюда. Я сам с ней поговорю. Заодно познакомлюсь. Как ее… Лариса?

— Алиса.

— Даже так. Алиса. Ладно, разберемся, что за Алиса. Иди. Не теряй времени.

Горохов замялся:

— Так что с отпуском? Я еду или нет?

— В августе? — Да.

— До августа еще надо дожить. Ступай.

Когда зам исчез, Знаев прилег на диван и закрыл глаза. Если бы все было так просто. Напрягся — расслабился… В течение секунды… Ах, где бы было сейчас человечество, если бы умело так жить! Оно бы победило голод, превратило соседние планеты в курорты и навсегда позабыло о войнах.

Впрочем, войны вечны.

Он постарался забыть обо всем, в том числе о войнах, и попробовал погрузиться в прострацию. Но не смог. Все-таки тотальный самоконтроль невозможен. Или возможен, но не в данном случае. Не исключено, что он, Сергей Знаев, просто слишком многого хочет от себя самого.

Горохов подбирал офисных сотрудниц по принципу «сами страшненькие — глазки умненькие». Но бывали исключения. Сейчас одно такое исключение стояло перед Знаевым и взирало на обстановку кабинета с любопытством, которое, возможно, оно и хотело бы скрыть, но не умело.

В свою очередь, с банкиром происходило почти то же самое. Он вдруг обнаружил, что не в состоянии оторвать взгляда от длинных рыжих волос и маленьких, неправдоподобно пухлых губ. Старею, подумал он. Теряю хватку. Она работает у меня почти месяц, а я только сейчас ее рассмотрел. Это плохо. Я, стало быть, опять погрузился в себя. Вместо того, чтобы жадно и внимательно отслеживать малейшие колебания окружающего пространства.

Возникла пауза, почти двусмысленная. Девушка едва заметно покачивалась — по-мужски, с пятки на носок.

— Здравствуйте, Алиса, — вежливо сказал Знаев и слегка отшагнул назад. — Как вам у нас работается?