Виктор Кадыров - Золото Иссык–Куля

Хребет и отроги, отходящие от него, были сложены из известняка, породы, в которой вода может промыть подземные ходы и пещеры. Успенский видел это, и в его душе крепла уверенность, что они на правильном пути.

Вскоре всадники подъехали к скальному склону, где река делала поворот на 90 градусов и уходила на северо–восток, огибая скалы. Прямо под противоположным от реки склоном путники заметили небольшое озерко, которое лежало уже ниже всадников.

– Иван Андреевич, – проговорил Кочергин, указывая на озерцо, – видите, в него не впадает ни речка, ни ручеек. Оно питается подземными водами. Видимо, воды реки Курменты проходят сквозь толщу горы, разделяющей реку и озеро, по скрытым проходам. Вполне вероятно, что в древности вход в пещеру, куда втекала река, был открыт. После завала поток вынужден был огибать скалы. Река нашла себе новое русло, а на месте старого осталось это озеро.

В ущелье вела хорошо различимая тропа. Поднявшись на ближайший пригорок, всадники увидели две юрты, стоявшие на зеленной поляне возле реки. Перейдя поток по широкому, но мелкому броду, разведчики направили коней к юртам.

– Здесь всегда пасут свои стада два брата калмыки Оскамбай и Огимбай, – сказал Кочергин. – Остановимся у них на отдых. Заодно осмотримся.

Навстречу им из юрты вышел мужчина лет сорока. Он оказался племянником двух братьев, которые уехали на верхнее джайлоо. Пока Кочергин и Галкин беседовали с Мамбетом и помогали ему приготовить ужин, Успенский решил прогуляться окрест.

Поднявшись на склон, он увидел, что горная река, спускаясь по дну ущелья, недалеко от юрт, встречает на своем пути преграду – огромный скальный уступ, в который бьется со всей своей мощью, затем огибает его и устремляется дальше вниз к Иссык–Кулю. Поток выбил в скале глубокую нишу, полукругом опоясывающую уступ. Видимо, не одно столетие грызла река каменную преграду. Уступ весь порос дерном и елями. Лишь над самым потоком возвышались голые скалы, в самом центре пересеченные несколькими вертикальными трещинами. «Одна из них, под землей, может оказаться скрытым входом в пещеру», – подумал Успенский и начал спускаться к реке, чтобы ближе рассмотреть скальную стену и трещины.

К вечеру приехали братья. Старший – Оскамбай, лет шестидесяти, усадил гостей на почетное место и сам сел рядом с Успенским. Мамбет раздал куски вареной баранины, и все принялись за трапезу, запивая мясо ароматным бульоном.

Неторопливо текла беседа. Оскамбай и Огимбай интересовались, что привело троицу к ним в горы. Успенский поспешил объяснить, что они по приказу Советского правительства исследуют горы в поисках полезных ископаемых. Здесь, в Курменты, большие залежи известняка. Его можно добывать открытым способом. Успенский пустился в пространные рассуждения об огромных выгодах, которые принесет краю разработка известняка, о заводах, которые вскоре вырастут возле гор. Братья слушали его молча. Лишь Оскамбай изредка подымал на Успенского острый, испытывающий взгляд.

Неожиданно старый калмык обратился к горному инженеру:

– Я хочу погадать тебе, искатель подземных богатств.

Успенский умолк, глядя на хозяина юрты. Взоры остальных присутствующих также были прикованы к Оскамбаю. Калмык взял обглоданную баранью лопатку и, разворошив уголья, сунул ее в очаг, теплившийся в центре юрты. При этом он что–то невнятно бормотал, слегка раскачиваясь. Через некоторое время Оскамбай вынул кость обратно и начал пристально изучать ее. Она местами обуглилась. Иногда предсказатель в упор смотрел на Успенского, отчего у инженера словно мороз пробегал по коже. Затем калмык вновь сунул лопатку в очаг. Успенский различил невнятное: «Ом–мани–падме–хум» – тибетскую мантру–заклинание, которую старик твердил на разные лады не переставая.

Наконец он опять вытащил кость и тщательно осмотрел ее.

– Ты пришел, чтобы найти сокровища, – голос калмыка прозвучал так внезапно, что все вздрогнули от неожиданности, – и ты достигнешь входа в пещеру. Но ты не войдешь в нее! Духи, которые охраняют золото и серебро, спрятанные под землей много–много лет назад, не позволят тебе прикоснуться к ним. Ты всю жизнь будешь мечтать достать эти сокровища, но духи будут смеяться над тобой! Я вижу, через много лет ты вновь придешь сюда. Тебе будет помогать большой человек, наделенный властью. Но ваши усилия будут напрасны.

Оскамбай умолк, и тишину, воцарившуюся в юрте, нарушал лишь легкий треск горящих веток и взволнованное дыхание трех разведчиков.