Кристиан Барнард - Нежелательные элементы

Телефон был в комнате дежурной сестры. Коммутатор долго не соединял. Деон присел на краешек стола и, болтая ногами, ждал. Вошла сиделка — невысокая женщина, острая на язык. Рода — он слышал, так ее называли, хотя обязаны звать по фамилии. Она внесла поднос с двумя пустыми чашками и тарелкой, на которой лежали остатки печенья. Он поманил ее пальцем и, когда она, жеманясь, подошла, взял с тарелки печенье. Она сделала возмущенное лицо. Он ухмыльнулся и, нарочно чавкая, стал жевать печенье.

— Коммутатор, — наконец раздался в трубке усталый голос.

— Ван дер Риет у телефона.

— Вас вызывает Скорая помощь, доктор. Соединяю.

— О'кей.

И снова он ждал с трубкой возле уха, пока наконец не услышал решительный голос дежурного из приемного покоя.

— Деон?

— Да. Привет, Джон.

Там не стали тратить время на любезности.

— Направляю парня с пулевым ранением. Брюшная полость. Калибр оружия.303.

— Господи боже!

— Потерял много крови, так что, очевидно, готовьте сразу в операционную.

— О'кей, Джон. Привет.

Вот и поспал. Он соскользнул со стола, на ходу хлопнул эту кривляку по округлому заду и задержался только у дверей, где висела доска с расписанием дежурств. Четверг. Врач в приемном покое Билл дю Туа, дежурный хирург — это чучело Беннетт.

Деон что-то раздраженно буркнул себе под нос. Он терпеть не мог работать с Беннеттом. Ублюдок, только и знает, что иронизировать — особенно по поводу врачей, живущих при больнице. Можно подумать, что сам никогда им не был. Комплекс неполноценности, не иначе. Билл — тот другое дело, парень что надо. Он даже поработать дает, не заставляет человека чувствовать себя мебелью, как иные; дали, мол, тебе ретрактор в руки, стой и держи. Беннетт, несколько лет проработавший в Америке, называл ретрактор не иначе как «дурацкой палкой»). А что, вообще говоря, он прав. Хотя не так-то это приятно — сознавать, что столбом стоишь у стола.

Но тут уж ничего не поделаешь. Сегодня первую скрипку играть будет Беннетт, устроит, как всегда, фейерверк — даст разгон операционной сестре, будет сыпать язвительными замечаниями сквозь зубы, такая уж у него манера, он не может без этого. И не то чтобы он действительно был мастером своего дела. Если разобраться, хирург он вшивый. Из тех, кто нахрапом берет. Но так или иначе, а сегодня хозяин он.

Беннетт уже стоял в раздевалке в одних кальсонах, когда вошел Деон. Взглянул на Деона сквозь очки в роговой оправе.

— Сколько влили ему крови?

Деон скинул куртку, расстегнул рубашку.

— Три пинты, сэр. Сейчас вливают четвертую.

— У него сильное кровотечение. Полагаю, вы заказали еще?

Тон был резкий, излишне высокомерный, и Десна это задело. Он что, воображает, что вокруг него ослы?

Деон лишь сухо кивнул.

Беннетт скакал на одной ноге, целясь другой попасть в белую льняную штанину. Он показал головой в сторону двери.

— А Билл готов?

— Он с больным, — отвечал Деон.

— А как малый?

— Кровь принял нормально. Периферический пульс в порядке.

— Кровяное давление у него низковатое.

— Было девяносто на шестьдесят, когда я уходил.

Беннетт откашлялся, прочищая горло. Застегнул пуговицы на брюках и молча сунул ноги в туфли.

Явно не в его правилах было делиться своими соображениями. «Ладно, пошел ты знаешь куда…» — сказал про себя Деон.

Он быстро разделся и стал под холодный душ, наслаждаясь его ледяной, захватывающей дух свежестью. Затем закрутил кран и тщательно растер себя полотенцем. Все, теперь он в форме, и голова опять стала свежей. Он начал одеваться.

Беннетт аккуратно вешал костюм в шкафчик.

— Пошевеливайтесь, — бросил он, не поднимая головы. — Я не собираюсь торчать здесь до утра.

Деон прикусил язык, сдержав готовую сорваться дерзость. Он остыл не сразу — у него еще долго ходили желваки, хоть он и молчал. Он прошел мимо Беннетта и из стопки стерильной одежды в стенном шкафу выбрал все, что нужно.

В дверь несмело просунулась чья-то голова. За толстыми линзами очков моргали глазки, однако хищный нос как бы предостерегал, что доверять этой нарочитой застенчивости нельзя.

— Хелло, мальчики, — произнес профессор Снаймен.

Он открыл дверь и вошел в раздевалку. На нем был вечерний костюм, как всегда с иголочки, черный галстук бабочкой завязан безупречно и точно посредине.

— Добрый вечер, сэр, — хором отвечали Беннетт и Деон.

Профессор Снаймен небрежно провел рукой по одежде, будто извиняясь за свой вечерний костюм: условности, знаете ли.