Илья Стогов - Эра супергероев. История мира в 5 журналах и 3 комиксах

Стен все-таки написал сценарий, а рисовать героя отдали новичку, художнику Стиву Дитко. Именно он придумал основные аксессуары Спайдермена: маску, скрывающую чересчур юное лицо… красно-черный обтягивающий костюм… устройство на запястье для стрельбы паутиной (сперва это был просто пистолет, но потом над ним поработали, и устройство стало совсем незаметным)… эмблема паука на груди.

Теперь своими суперспособностями школьник Питер Паркер был обязан не древнему кольцу, а укусу радиоактивного паука в секретной лаборатории. В августе 1963-го первый номер журнала «Удивительный Человек-Паук» вышел в свет.

С тех пор как я сходил на интервью к редактору самого первого негосударственного издательства в России, прошло ровно пятнадцать лет. За это время с редактором мы успели стать очень близкими приятелями. Настолько близкими, что как-то он даже пригласил меня к себе на день рождения.

Дата была круглая, юбилей планировали отметить с размахом. Приглашенных было много — может быть, несколько десятков человек. Среди них я разглядел полдюжины статусных писателей, но в основном были, конечно, коллеги по бизнесу. Все они приезжали в загородный дом юбиляра и дарили подарки. Подарки были куплены на деньги, заработанные на издании книжек. Те из коллег, кто перешел на по-настоящему серьезные проекты, типа юных британских волшебников или женского детектива, приезжали в дорогих автомобилях с кожаными салонами. Те, кто до сих пор маялся дурью с кумирами интеллигенции, прибывали на такси. Долго ждали издателя, который совершенно непонятно зачем пробовал издавать Чехова и Бунина, но он задерживался. Наверное, не мог наскрести денег на метро.

К этому времени от того издательства, в котором мы с юбиляром когда-то познакомились, остались лишь рожки да ножки. Все оно развалилось на мелкие и мельчайшие осколочки. Слишком уж быстро разбогатели его основатели, слишком уж головокружительным был их подъем с самого дна на самый верх. Что удивительного, если у ребят закружилась голова? Один из отцов-основателей умер от наркотиков, остальные вусмерть переругались между собой. И хотя выжившие все еще издают свои книжки, крупными игроками на этом рынке их не назовешь.

История книгоиздания напоминает то, как растет цунами: сперва вознесенная до небес волна, а потом хоп! — и лишь соленые брызги да мелкие водоворотики на поверхности моря. За истекшие годы все в мире изменилось, и даже я больше не был длинноволосым репортером, бегающим по редакциям с блокнотом наперевес, хотя если бы вы спросили мое мнение, то я бы ответил, что, разумеется, хотел бы им быть. На праздник я добрался общественным транспортом, да и дорогостоящего подарка с собой у меня не было. Поэтому я старался не маячить, а тихо сидел в углу и рассматривал книжные полки хозяина. Полки были что надо.

Письменные истории существуют столько же, сколько существует человечество. И та штука, которую принято называть «литературой», родилась, конечно, очень и очень давно. От этого и возникает иллюзия, будто, приходя в book-shop , мы прикасаемся к чему-то почти вечному. Как же не вечному, если вон на полке стоят Библия и Гомер? Книжки — это осязаемая память человечества. Культура в чистом виде.

На самом деле это, конечно, не так. То, что продается в нынешних книжных магазинах, не имеет к Гомеру с Библией никакого отношения. Современный роман — это очень недавнее изобретение: на свет он появился позже, чем паровоз. Лет сто пятьдесят — двести тому назад газетные и журнальные магнаты попробовали зарабатывать на такой штуке, как пресса. Их издания выходили каждый месяц или даже каждый день, и все эти пустые страницы нужно было чем-то заполнять. Выполнять эту работу подрядился новорожденный класс интеллигенции. Так и возникла современная литература.

С точки зрения коммерции пресса оказалась золотым дном. Денег в этой области крутилось столько, что хватило десяткам и сотням тысяч авторам. И очень скоро всем стало казаться, будто так было всегда: писатели пописывали, читатели почитывали. Новорожденная интеллигенция постаралась с глаз долой убрать все, во что люди верили прежде, и на освободившемся месте выстроила мираж, который с тех пор и преподают во всех школах планеты. Основная идея там состояла в том, что, как говорил Максим Горький, всем хорошим в себе человек обязан именно книгам. Не Книге, а книгам. Не важно, каким именно. Не важно, что там в этих книгах написано. Пусть в современных романах люди даже кушают какашки или вставляют дрель друг дружке в глазницы. Кто осмелится возразить, ведь речь идет о Высокой Культуре?