Илья Стогов: Эра супергероев. История мира в 5 журналах и 3 комиксах

Казалось бы, ну чего непонятного может быть в такой скучной области, как литература? Какие такие секреты может таить этот, в общем-то, совсем не сложный бизнес? Но знаете, на самом деле непонятного здесь куда больше, чем понятного. Ошибочных стереотипов — чем твердо установленных фактов. Литература — это ведь и до сих пор нарисованный на холсте у Папы Карло камин. Красивая картинка, за которой на самом деле скрывается что-то совсем другое.

На интервью к толстому и голубоглазому редактору самого первого отечественного частного издательства я пришел почти двадцать лет назад. Все последующие годы я внимательно следил за тем, как же, черт возьми, устроен этот бизнес. И думаю, сегодня уже вполне в состоянии сказать как. В состоянии объяснить вам, в чем именно здесь заключена ловкость рук. Правда, начать мне придется немного издалека, но вы не переживайте: к заключительным страницам книжки, которую вы держите в руках, я все-таки объясню, почему двадцать лет назад редактор сказал, что не знает бизнеса прибыльнее, чем издавать книжки. И еще — почему он так настойчиво просил меня никому об этом не говорить.

Фрэнк Мэнси превратился в американскую легенду задолго до смерти. Хотя сперва ничто не предвещало такого поворота. Карьеру он начал всего лишь с должности продавца в универсальном магазине. Проработал там меньше полугода, не сошелся характером с начальством и был уволен. Тогда Фрэнк освоил искусство телеграфиста и поступил работать в небольшое почтовое отделение. Телеграфистам, кстати, и платили больше, чем продавцам. А уж сама-то работа была куда интереснее, чем стоять за прилавком.

Новости Фрэнк теперь узнавал первым в своем городке. Каждый день он приходил на работу и видел: именно от того, какие сообщения примет его телеграфный аппарат, зависит то, как пойдет день. Одно неправильное слово, и кто-то застрелится, одно правильное — и кто-то наживет состояние. Вывод из всего увиденного Фрэнк делал правильный: новости — это страшное оружие. Куда более страшное, чем только-только изобретенный в те годы динамит.

Плюнув на стабильную зарплату в своем провинциальном городке, он подался в Нью-Йорк. С собой у него было меньше 500 долларов, но этого хватило, чтобы попробовать начать собственное дело: Фрэнк Мэнси решил стать издателем журналов. Вместе со знакомым, который перебрался в Нью-Йорк немного раньше, и одним местным простофилей, поверившим, будто издательский бизнес принесет ему золотые горы, всего через два месяца он выпустил на рынок первый номер журнала Golden Argosy . Себе в этом журнале Фрэнк отвел роль самого-самого главного редактора.

Книги в то время вовсе не были так же популярны, как сегодня. Стоили они целое состояние, а написаны были таким языком, что мозг сломаешь. Поэтому книжки в золоченых переплетах читали только богатеи да всякие очкарики из университетов. А простой американский народ читал занимательные истории в журналах.

На тот момент средняя цена журнала для чтения в Штатах составляла приблизительно тридцать центов. Треть доллара — большие деньги в те времена, когда рабочий на фабрике редко зарабатывал больше шести долларов в неделю, а комнату в Нью-Йорке можно было снять за четыре доллара. Тот, кто хотел преуспеть, должен был снижать цену. За два года до приезда Мэнси некий Сэмюэл МакКлюр запустил журнал, продававшийся по пятнадцать центов. Еще через полгода на прилавках появился Cosmopolitan , — этот стоил уже всего двенадцать центов. Но только Фрэнк сумел добиться, чтобы его Golden Argosy продавался по десять центов за штуку.

В общем-то даже это было немало. Мальчики с рабочих окраин в те годы объединялись в кружки по несколько человек, чтобы покупать приключенческие журналы в складчину. А кое-какие барыги покупали журнал самостоятельно и потом давали почитать за цент или даже два.

Argosy стал стоить приблизительно в три раза меньше, чем издания-конкуренты. А его аудиторию это увеличило не в три раза, а минимум в тридцать раз. Каждые две недели Фрэнк выкладывал на прилавки издание, которое читали сотни тысяч простых американцев. Прежде такой тираж могли позволить себе только газеты. Соответственно, и реклама публиковалась почти исключительно в газетах. Теперь рекламодатели чуяли опытными носами: ветер меняет курс. Сперва поодиночке, а потом целыми толпами все они побежали сдавать денежки в редакцию Фрэнка Мэнси.