— Совсем наоборот, — ответила я, предварительно отвернувшись к окну. — Но я бы не стала называть его мнимым, Мег. Ведь он вообще-то хорошо известен в Штатах.
— Этот смешной коротышка?
— Да. Если хочешь знать, этот смешной коротышка спас жизнь президенту Уорнеру.
Она посмотрела на Чилкотта.
— Знаменитая операция по шунтированию?
— Совершенно верно.
— Этот смешной коротышка! — громко воскликнула Мег.
— Мег, прошу тебя.
Она отодвинулась от стола, откинулась на спинку кресла.
— Все доктора мнимые, — сказала она, на сей раз, однако, не повышая голоса. — Все до одного.
— Пойдем-ка навестим Лили. По-моему, очень хорошая мысль.
— Сперва выпьем, — решила Мег. — Я намерена заказать еще и настоятельно рекомендую тебе сделать то же самое. — Она снова придвинулась на край кресла, достала из кармана зажигалку и ярко-красную пачку «Дюморье».
Этой зажигалки я никогда у нее не видела — изящная газовая штучка в оправе из слоновой кости, с серебряной крышечкой.
— Ты не ее потеряла на пляже? — спросила я, совершенно бездумно.
— Потеряла?
Мег побледнела. А на зажигалку посмотрела так, словно та жгла ей руку.
— Это ее стащил мальчишка?
— Нет-нет.
— Ладно… В общем-то, дело не мое.
— Совершенно верно.
Мег успела закурить и собиралась спрятать зажигалку. Я отметила, что она едва не сунула ее в правый карман, из которого достала, в тот самый, куда затолкала то, что стащил мальчишка, а потом — на полпути — передумала и опустила зажигалку в левый карман. Другой рукой она играла на столе пачкой «Дюморье».
— Как теперь выпендриваются с упаковкой, правда? — сказала она.
Я не ответила. Сама она никогда не выпендривается. Ее «упаковка» предельно проста. Сегодня на ней была защитного цвета юбка и одна из Майкловых рубашек. Ей всегда нравились мужские рубашки, и она умела их носить. Эта была белая, с открытым воротом.
— Почему ты не покажешь мне фотографии? До смерти хочется посмотреть. — Она делала знак Робину. — Хочешь еще «вирджин», Несс?
Я покачала головой, подняла с полу холщовую сумку, поставила на пустое соседнее кресло и начала искать конверты с фотографиями.
Бар уже заполнился — все двенадцать столиков и все табуреты были заняты.
Я наконец достала все четыре толстых конверта и положила на стол.
— На некоторых тут только айсберг. Ими, пожалуй, можно гордиться. А на других…
— Смерть Колдера, — докончила Мег.
— Жутковато звучит. — Я даже растерялась.
— Жутковато, зато правда. Разве не так?
Знала бы она, до какой степени жутковато.
Робин принес Мег вторую двойную «кровавую Мэри» и забрал пустой стакан.
— Без устали фотографируете, а, мисс Ван-Хорн? — сказал он, глядя на конверты. — Гостиницу снимали?
Я не успела рта раскрыть, как Мег ответила:
— Нет, здесь вчерашние события на пляже.
— Айсберг?
— Отчасти…
— Н-да, — наугад сказал Робин, — скверная история… с мистером Маддоксом.
— Да, — кивнула я. Уклончиво.
Мег между тем раскладывала фотографии на столе, изучая их критическим взглядом. Дым сигареты вился вокруг нее. Робин пошел обслужить другой столик, и Мег принялась передвигать снимки, в порядке событий.
— Потрясающе. Снимки в самом деле очень хорошие, Ванесса. Освещение изумительное.
Я заметила, что фотографии айсберга она отодвинула в сторону и сложила стопочкой, одну на другую, а остальные разложила рядами, по порядку.
— Пожалуйста, не ставь на них стакан. Томатный сок — уже паршиво, а спиртное для фотографий вообще смерть.
Я чувствовала растущее напряжение. Мне не нравилось то, чем она занималась. Совершенно незачем выставлять мои снимки на всеобщее обозрение в баре. И вообще где угодно. Только не эти. И тем более не в присутствии Таддеуса Чилкотта.
— Может, посмотришь в другой раз? — спросила я.
Брови Мег взлетели вверх в насмешливом удивлении.
— Ну-ну! Мне ты не доверяешь! Зато Найджелу Форестеду даешь «зеленую улицу»!
Я не знала, что сказать. Она застала меня совершенно врасплох. Я не могла соврать, будто разрешила Найджелу посмотреть фотографии, тем паче у меня в спальне. Но и сказать, что не разрешала, тоже не могла. Ведь Мег тотчас смекнет, что я тогда была в комнате и слышала их разговор. Что она подумает обо мне — и о фотографиях? Разумеется, она наверняка догадалась об их важности, хотя едва ли могла догадаться, чем эта важность обусловлена.
Но мне повезло.
Джон, лифтер-певун, быстро вошел в бар, направился к нашему столику и вручил мне записку.
Читать дальше