Олег Рой - Ловушка для вершителя судьбы

Утром на спинке стула висела выглаженная рубашка, а на столе ждал горячий и особенно вкусный завтрак. Вероника говорила о пустяках, но он каждую минуту чувствовал ее поддержку.

«Какая же она умница, – подумал Алексей, – никогда у меня не будет лучшей жены и лучшего друга. Представить не могу, чтобы мы с ней когда-нибудь расстались…»

Если бы он знал!..

В то утро он вышел из дому счастливым и к моменту встречи с режиссером почти совсем не волновался.

Миславский, все такой же импозантный, как и несколько лет назад, прибыл в кафе без опозданий и держался очень естественно и дружелюбно, несмотря на всю свою известность – посетители кафе и официанты его узнавали, оглядывались, перешептывались за спиной, а одна бойкая белокурая девчушка подлетела к их столику, покраснев, попросила автограф.

– Только позавчера вас по телевизору видела! – восторженно щебетала она. – А сейчас глазам своим не верю: пришла в кафе, а тут вы собственной персоной.

Миславский улыбнулся ей отработанной ослепительной улыбкой, черкнул лихую роспись в протянутом блокноте и снова повернулся к собеседнику.

– У меня очень мало времени, – предупредил режиссер, как только они сделали заказ. – Поэтому, с вашего позволения, перейду сразу к делу. Недавно мне попалась на глаза ваша «Рождественская сказка». Я прочел повесть и понял, что хочу снять по ней кино. Как вы на это смотрите? Разумеется, наш отечественный кинематограф переживает сейчас далеко не лучшие времена, найти средства на съемку фильма непросто… Но, мне думается, я смогу решить эту задачу.

Алексей ответил не сразу. Разумеется, в глубине души он ожидал чего-то подобного… И все-таки, когда из уст знаменитого режиссера прозвучало столь заманчивое предложение, он действительно на несколько минут лишился дара речи. Неужели по его произведению будет снимать фильм сам Миславский?

– Ну, что вы на это скажете? – Эмиль, красиво держа чашечку, отхлебнул кофе и поморщился. – Опять пережарены зерна… И когда же в нашей убогой и обильной родине научатся варить кофе?

– Я… Я согласен, – выдавил из себя наконец Алеша.

Сейчас, по прошествии многих лет, он отчетливо понимал: в тот момент ему было необходимо, чтобы окончательный выбор сделали за него, чтоб показали, по какой из двух дорог стоит двигаться, приободрили и, желательно, дали бы гарантии. Он принял бы любое готовое решение, потому что бремя выбора было мучительно. Позавчера за завтраком это попыталась сделать Вероника – и он был рад. Но сегодня это сделал Эмиль Миславский, фигура куда более весомая, – и Алексей был ему несказанно благодарен. Решение Ники еще можно было как-то изменить – решение же знаменитого режиссера выглядело неоспоримым.

«Ну вот все и стало на свои места, – говорил сам себе Алеша, возвращаясь домой на Профсоюзную. – Завтра же позвоню Борьке и сообщу, что выхожу из бизнеса и полностью посвящаю себя литературе. Деньги у нас с Никой и Павлушкой пока есть, за лето в Акулове мы потратили намного меньше, чем я рассчитывал. Несколько месяцев можно жить спокойно, я как раз успею написать еще одну книгу. А к тому времени подойдет и гонорар за фильм. Насколько мне известно, в кино неплохо платят… Так что прощайте, автомобили, здравствуй, пишущая машинка!»

Но, как известно, человек предполагает…

Вечером позвонил Борис.

Алексей, который в то время в очередной раз пересказывал ошалевшей от радости Веронике все мельчайшие детали встречи с режиссером, был застигнут врасплох.

– Борька, видишь ли, я тут… – начал он, но друг, не дослушав, перебил и заговорил сам:

– Лешка, я тебя очень прошу. Теперь настала моя очередь обратиться к тебе за помощью. Давай пригоним еще хотя бы пару машин. Мне очень нужны деньги – на свадьбу.

– На… что? – Алексей даже не сразу понял, о чем речь. – На чью свадьбу?

– На мою, придурок! – беззлобно обиделся друг. – Что ж я, по-твоему, и жениться не могу?

– И… кто же она? – оторопело поинтересовался Алеша. Как-то ему никогда не приходило в голову, что Борька может жениться. Дамы сердца у того, конечно, бывали… Но чтобы вступить в законный брак и зажить семейной жизнью – это было как-то уж очень не похоже на Бориса.

– Маргарита! – произнес в ответ Боря с такой интонацией, точно речь шла о булгаковской героине. И Алексей понял, что его друг, как тогда говорилось, «попал».

Избранницу Борьки он впервые увидел только на свадьбе – не шумной, от силы человек на десять гостей: родители с обеих сторон, пара подружек невесты да они с Вероникой. Праздновали дома у жениха, составив вместе новенький обеденный стол и старый, еще с ученических времен, письменный. Вручая невесте традиционный букет и мимоходом целуя в щеку, Алеша отметил, что имя ей идет. Точно такой и должна быть Рита – стройная, белолицая, с задорными веснушками.