Павел Волков - Ложь креационизма

«Животное ни свободно, ни сознательно в своей деятельности; последняя является в нём только внешней функцией, ход которой регулируется с такой же правильностью, как фазы какой-нибудь внутренней функции, например, пищеварения. Оно строит, делает ткани и коконы, охотится, парализует, жалит точно так же, как переваривает пищу, как выделяет яд в своё оружие, шёлк для кокона или воск для сотов, — совершенно не отдавая себе никогда ни малейшего отчёта в цели и в средствах. Оно не осознаёт своих чудных талантов точно так же, как желудок не осознаёт своей учёной химии. Оно не может ни прибавить ничего существенного к своей деятельности, ни отнять от неё, как не может изменять пульсации своего сердца. Если ввести случайные условия в его работу, оно не поймёт их значения и будет продолжать работу, как если бы ничего не случилось, хотя обстоятельства самым настоятельным образом требовали изменения обычного хода работы…

Заблуждения их инстинкта — неизбежные последствия бессознательности их действий, выведенных из нормальных условий».

Жан-Анри Фабр долго проводил опыты с насекомыми, поэтому его мнение не голословно в отличие от мыслей Х. Я.

Вывод прост и очевиден — сравнивать инстинктивные действия насекомых с разумом человека бессмысленно. Человек отличается от животных тем, что умеет анализировать обстановку, обладает гибким подходом к решению проблемы и меняет своё поведение по обстоятельствам. Его деятельность продиктована его разумом, вобравшим в себя часть коллективного опыта всего человечества. Конечно, у человека тоже есть инстинкты, но разум преобладает над ними. А у насекомых преобладает бессознательный инстинкт, хотя присутствует и элемент научения. Но насекомое не передаёт, в отличие от людей, свой опыт новому поколению. А люди учат детей в школе. Жаль только, что некоторые из учеников, подобные Х. Я., оказались очень ленивыми и глупыми. Но у него иное мнение.

«В конечном счёте обезьяна — животное, не отличающееся с точки зрения разума от лошади или собаки. Человек же — существо разумное, обладает силой воли, думает, разговаривает, решает, „взвешивает“. Все эти особенности являются функциями „души“».

Не следует обделять животных способностями. Конечно, трудно заставить землеройку или ежа решать уравнения с квадратными корнями, но это ещё не значит, что все животные лишены вышеперечисленных элементов «души». Цитировать выдержки из книг разных авторов не имеет смысла лишь потому, что их очень много. Но многочисленные виды животных проявляют отдельные элементы поведения, которые Х. Я. считает критериями наличия «души».

Понятие «души», о котором говорят философы и религиозные деятели, вовсю использовалось для разграничения человека и животных. Что есть «душа»? То, что отличает нас от животных. В чём проявляется это различие?

В умении творить? Но ведь и некоторые животные творят. Обезьяны, слоны и дельфины умеют рисовать ради собственного удовольствия. Слоны, рисуя, могут отразить в красках рисунка свои эмоции. Обезьяны имеют представление о том, как должен выглядеть окончательный рисунок, и способны его дорисовать через большой промежуток времени. Обученные языку жестов шимпанзе даже дают названия рисункам.

В эмоциях? Но высокоорганизованные животные, например, обезьяны, тоже имеют эмоции и чувства, которые проявляются у них столь же выразительно, как и у людей.

В знании о жизни и смерти? Но слоны и обезьяны различают и понимают такие понятия, как «живой» и «мёртвый», они трудно и эмоционально переживают смерть сородичей. Слоны, например, «хоронят» умерших животных (не только сородичей), забрасывая их землёй и ветками.

В умении учить и учиться? Но даже низшие обезьяны (например, павианы) учат своих детёнышей. А о человекообразных я и не говорю. Слоны тоже учатся, перенимая опыт и знания старых животных.

В умении говорить? Но язык дельфинов очень сложен и богат.

В наличии силы воли? Вот пример: во время загонной охоты на сельдь стая дельфинов разбивается на две группы — ловцы и загонщики. Загонщики запирают сельдь в бухте около берега, а ловцы наедаются ею. В это время загонщики держат стаю рыбы, не давая ей уйти, хотя сами голодны. Но потом они меняются ролями и наедаются. А бывшие ловцы, уже сытые, исправно держат косяк рыб, давая голодным товарищам наесться. Они не уплывут, пока их товарищи не поедят. Здесь мы видим не только проявление силы воли и е. господство над инстинктом, но и умение предвидеть развитие ситуации и держать её под контролем.