Виталий Лозовский - Как выжить и провести время с пользой в тюрьме. Часть 1

На тюрьме, в отличии от зоны, барыжничество (то есть, купля-продажа) не приветствуется, и просто так, в камере, сказать, продай мне, например, за три пачки сигарет или за такую-то сумму свой свитер, не получится. Считается, что все в беде, и жировать или использовать такую ситуацию в корыстных интересах низко. Поэтому предложение купить или продать что-то может быть воспринято, как недостойное поведение.

Что-то толкнуть можно только "на сторону" — обычно через баландера, и если сделка более или менее крупная — с нее надо обязательно уделить на общее. Толкают обычно что-то из шмоток, "продукцию" камерных умельцев — марочки (разрисованные носовички или просто куски материи), четки, открытки. У баландеров приобретают в первую очередь чай и сигареты. Возможно и что-то из съестного — жареную картошку, например, или еще чего-нибудь.

Но, во-первых, приобретая что-то из продуктов с кухни, предназначенных для арестантов, можно попасть — ведь баландеру приходится воровать, причем воровать святое для арестанта — пайку. Если баландеру терять почти нечего — его статус уже ниже вряд ли опустится (хотя может, и он своим местом дорожит), то для порядочного арестанта это серьезный косяк, который при желании можно подвести под крысятничество (воровство у своих). Если же приобретается даже что-то и не из кухни, то все равно это может быть расценено как поступок, по крайней мере, не совсем недостойный, если приобретение ограничено только едой.

Чай и курево, как я говорил, святое — и если в хате голяк хотя бы по одному из пунктов, тратиться на еду в такой ситуации подобно измене воровским идеалам, даже если делающий это сам не курит и не пьет чиф (тогда он может быть обвинен еще и в отсутствии арестантской солидарности).

Обычно так и есть — через баландеров приобретают чай, сигареты, водку, колеса. Где что есть, точнее, где какую "щель" оставляют опера. Когда хата на голяках, то не до веселья, и разговоры не клеятся. А операм такой расклад ни к чему — им надо, чтобы арестантам хотелось поговорить, поделиться друг с другом (т. е. "стук со стуком"), наболевшим. Есть хотя бы чаек — и народ уже кучкуется, начинается "движуха".

На зоне же "порядочным" арестантам продавать можно только через барыгу — "утвержденного" авторитетами торговца, который обязан платить налог со своей деятельности в общак. Самим же — западло. Разовую сделку провести, конечно, можно, да и то мужикам, но заниматься этим регулярно — нет.

Барыги по своему статусу — ниже мужиков (или, точнее, это нижняя, неавторитетная их часть) и не имеют права голоса в разборках (не считаются "порядочными" арестантами).

Если у человека есть что-то на продажу, он сообщает об этом барыге, и тот уже ищет покупателя или покупает сам с целью перепродажи. Но об этом мы будем еще говорить, когда подойдем к описанию жизни на зоне, пока же основной нашей темой является тюрьма.

В тюрьмах иметь какую-либо собственность, которая лежит про запас, считается зазорным. Воровская идеология практически декларирует отказ от собственничества. Настоящий вор не ворует про запас, не откладывает на завтра. "Украл, выпил, в тюрьму". Он живет только сегодня. Завтра позаботится о себе само. Вор в законе — идеал блатного мира — вообще не должен иметь собственности. Поэтому настоящий, "правильный" вор никогда не перестает быть им и не завязывает со своим ремеслом. "Поворую, перестану, жду, вот-вот богатым стану" — такой расклад не катит.

Это, конечно, все в идеале — в жизни, как вы знаете и понимаете, несколько иначе. Но рассказываю я это для того, чтобы было более понятным направление босяцкой мысли.

Идеализм вообще свойственен воровскому взгляду на жизнь. Образец идеологически правильного преступника можно, например, увидеть в великолепном голливудском фильме "Схватка" — там главный "отрицательный" герой говорит (уж не помню дословно): "Ты должен быть готов в любое мгновение отказаться от всего, что у тебя есть — ценности, любовь… Только тогда ты можешь быть профессионалом".

Настоящий вор — это Воин, всегда готовый если не к смерти, то к тюрьме, и ценящий, поэтому жизнь и любые ее проявления, и не откладывающий ее на завтра. Полная, тотальная сознательность — ведь любой момент может принести неожиданный поворот. Этот привкус постоянной опасности привлекает, и всегда будет привлекать все новых и новых бойцов на фронта невидимых и явных войн — причем на обе стороны баррикад.

"Быть всегда готовым ко всему" — так объясняют, что такое медитация в Айкидо. Очень привлекательный образ для каждого — я не ошибусь, если скажу так (по крайней мере, для мужчин). Кто в детстве не играл в казаков-разбойников, не представлял себя пиратом или великим мастером единоборств.