Лиза Си - Девушки из Шанхая

В воскресенье дядюшки приходят к нам на праздничный ужин. Наша семья, как и большинство семей Чайна-тауна, сильно разрослась. С того момента, как мы приехали в Лос-Анджелес, китайская диаспора увеличилась более чем в два раза. И дело не в отмене закона об ограничении въезда. Сначала нам показалось, что это станет началом новой эры, но новая квота ограничивает количество въезжающих в страну китайцев до ста пяти человек в год. Как обычно, люди находят способы обойти закон. Например, закон «О супругах военного времени» [27] Закон «О супругах военного времени» (War Brides Act) был принят в 1945 г. Согласно этому закону, супруги и усыновленные дети военнослужащих США могли беспрепятственно въезжать в страну. помог дяде Фреду привезти в Лос-Анджелес свою жену Марико — очаровательную молчаливую японку. Мы не протестуем против того, что он женился на японке. Воспользовавшись другими законами, многие мужчины тоже смогли привезти с собой своих жен. А где живут мужчины и женщины, там рождаются дети. Марико рожает двух дочерей подряд. Несмотря на то что это полукровки и мы видим их гораздо реже, чем хотелось бы, все любят маленьких Элеонор и Бесс. Воспользовавшись законом о льготах демобилизованным, Фред и Марико уехали из Чайна-тауна и купили дом в Силвер-Лейк, недалеко от центра города.

Мужчины, одетые в рубашки без рукавов, пьют пиво из бутылок. На Иен-иен широкие черные брюки, черный хлопковый жакет и очаровательное нефритовое ожерелье. Она воркует с Джой и дочерьми Марико. Мэй порхает по комнатам в пышном американском платье из блестящего хлопка, ее талию туго обхватывает пояс. Отец Лу щелкает пальцами, и мы приступаем к еде. Все подкладывают мне лучшие кусочки, дают советы и, как ни странно, единодушно соглашаются, что нам следует купить дом, в котором будет расти наследник семьи Лу. Мэй была права. Отец не только предлагает нам помочь, он обещает оплатить половину стоимости дома, если после его смерти мы поставим табличку с его именем на семейный алтарь.

— Молодые теперь живут отдельно от родителей, — говорит он. — Будет странно, если у вас так и не появится собственный дом.

(Теперь, десять лет спустя, он уже не боится, что мы сбежим. Мы стали для него настоящей семьей, так же как они с Иен-иен стали родными нам.)

— В этой квартире дурной воздух, — замечает Иен-иен. — Мальчику будет где играть на свежем воздухе, а не на улице.

(Джой было вполне достаточно и улицы.)

— Надеюсь, там хватит места для пони, — задумчиво произносит Джой.

(Пони она не получит, хотя и мечтает стать наездницей.)

— Война позади, и многое изменилось, — вмешивается дядя Уилберт, по случаю сегодняшнего торжества пребывающий в благостном настроении. — Можно поплавать в бассейне «Бимини», в кинотеатре можно садиться куда угодно. Можно даже выйти замуж за ло фань!

— Да кому это нужно? — вопрошает дядя Чарли.

(Законы изменились, но и восточное и западное мировоззрения остались прежними.)

Джой тянется через весь стол к свинине. Бабушка шлепает ее по руке:

— Бери только ту еду, которая стоит перед тобой!

Девочка убирает руку. Сэм накладывает дочери полную миску свинины. Он мужчина и скоро станет отцом драгоценного сына. Иен-иен не осмеливается делать ему замечания, но после ужина она прочтет Джой целую лекцию о том, что надо быть целомудренной, изящной, обходительной, вежливой и покорной, что, среди всего прочего, подразумевает умение шить, вышивать и безукоризненно пользоваться палочками. И все это говорит женщина, которая сама почти ничему из подобных вещей не обучена.

— Столько дверей открылось, — произносит дядя Фред. Он вернулся с войны с кучей медалей. Его и без того неплохой английский улучшился на службе, но с нами он по-прежнему говорит на сэйяпе. Мы думали, что он вернется на работу в «Золотой дракон», но этого не произошло. — Взгляните на меня. Правительство помогает мне с образованием и жильем. — Он поднимает свою кружку с пивом. — Спасибо дяде Сэму, что помог мне стать дантистом! — Он делает большой глоток. — Верховный суд утверждает, что мы можем жить где нам вздумается. Где бы вы хотели жить?

Сэм ерошит себе волосы и чешет шею:

— Там, где нас примут. Не хочется жить там, где все против нас.

— Об этом не беспокойся, — отвечает дядя Фред. — Ло фань теперь лучше к нам относятся. На службе было много разных ребят, и все они знакомились и сражались вместе с такими же, как и мы. Вас везде примут с распростертыми объятьями.