Владимир Поярков - И смешно и грустно

По телевизору передавали ночные новости, Челито изредка равнодушно посматривал в его сторону правым глазом, другой был закрыт черной повязкой. Без конца поторапливал Кармэлу:

— Кармэла! Ну, милая, давай быстрей и не забывай — тебе нельзя перетруждаться.

— Успокойся, мой пират, — улыбалась ему. — Подожди, всего три столика осталось протереть. Ты бы пока все стулья на столики сложил.

То, что Кармэла оказалась подозреваемой в убийстве в паре с какой-то непонятной личностью, послужило причиной для её развода с мужем. Она сама возила Челито в Женеву. Всю жизнь они будут помнить, как она сидела напротив его, сжав кулаки перед губами, когда врач медленно сматывал бинт с его глаз… а он долго боялся раскрыть веко и жмурился от непривычно яркого света, и самое первое что увидел — это были её глаза, широко раскрытые, с длинным разрезом, совсем чёрные…

Вылечить у Челито удалось только один глаз, но это уже мелочи…

— …Вчера вечером — чуть слышно бормотал телевизор голосом этих вечно торопящихся репортёрш с итальянским темпераментом, — был обнаружен труп мужчины, оказавшийся Сальваторе Сантини. По словам полиции — это известный в криминальных кругах киллер по прозвищу Сопрафино [1] с итальянского — «очень точный» . Он был застрелен, когда выходил…

— Ну всё! — сказала Кармэла. — Пошли домой?

— Пошли… — ответил Челито, задумчиво рассматривая на экране фотографию незнакомого мужчины с серьезными глазами и армейской стрижкой.

Кармэла, щелкнув пультом, выключила телевизор. Они вышли. Кармэла закрыла кафе и, обнявшись, они пошли по пустынной дороге вдоль набережной, навстречу поднимающему рассвету. Тут Челито нечаянно споткнулся.

— Вот черт!

— Тише, не ругайся так… Он же всё слышит… наш ребёночек…

С мягким гудением открылась дверь электрички, и девушка в серой вязаной шапочке, красной куртке и со спортивной сумкой через плечо выскочила на перрон. Сегодня был не самый удачный день. Мокрый снег, перемешанный с грязью, не вызывал ничего, кроме скуки, как и нудные лекции по повышению квалификации, на которые надо было спешить. Пробежав через вокзал на остановку, Наталья, так звали девушку, уткнулась в уже захлопнутую дверь автобуса. Стукнула по ней со злости кулаком, но поздно: водитель ее не заметил, и «двадцать восьмой» тронулся в путь. Древний Ярославль, словно страдая старческим ревматизмом, в этот хмурый день не хотел радовать гостеприимством девушку из поселка.

«Ну вот, десять минут надо ждать следующий», — Наташа, обиженно посмотрев автобусу вслед и, поежившись от сырого ветра, отошла под навес остановки.

Стоять на ветру не хотелось, и было принято вполне логичное решение — забежать на пять минут погреться в магазин «Интант», торгующий компьютерной техникой. Встав возле рекламного плаката с белозубой девушкой, держащей в руках модем, и с обещающей надписью «Весь мир в твоих руках», Наташа одним глазом поглядывала на плакат, а вторым следила за остановкой.

— Я могу чем-нибудь помочь? — услышала рядом мужской голос.

Обернувшись, увидела молодого человека с бейджиком «продавец-консультант» на груди и с такой же обворожительной улыбкой, как у девушки с плаката.

— Нет… я просто так смотрю… — нервничая, стараясь не пропустить свой автобус, ответила она.

— Я тоже смотрю, что вы глядите на плакат, изучаете характеристики, и мне показалось, что вы хотите приобрести… У вас же есть интернет? — продавец-консультант, похоже, был из разряда тех «акул», которые, вцепившись зубами в любого потенциального покупателя, либо откусят ему что-нибудь, либо заставят купить.

— Нет у меня интернета, хотя компьютер есть, — ответила ему Наталья, уже злясь про себя: «Вот прицепился…».

— У вас нет интернета? — продавец посмотрел на нее жалостливо и снисходительно, даже — как ей показалось — чуть презрительно. Да еще уточнил таким тоном, будто спросил: «У вас что, нет обуви?»

Наташе стало неудобно, но она все же поинтересовалась:

— А зачем он нужен?

Продавцу, наверное, показалось, что половину покупателя он уже «заглотил», и осталось совсем немного. С красноречием турка на восточном базаре он начал рассказывать ей о перспективах, которые Наташа получит, подключившись к всемирной паутине. Чуть заслушавшись его, она посмотрела в окно: «О, черт! Опять уехал».