Мег Вулицер - Исключительные

— Ты прелесть, — сказал Роберт. — Мне даже нравится твоя тревога.

— А мне — нет. Ненавижу ее.

— Мы вовсе не обязаны делать это сегодня или делать в принципе, — предложил Роберт Такахаси, но Джона Бэй не мог принять эту мысль, не смог бы он объяснить и то, что, несмотря на тревогу и страх, он хотел испробовать этот затрудненный, ограниченный секс — именно в таком сексе для Джоны не было угрозы утонуть в ощущениях. Вероятно, он нашел отличный способ управляться со своим перевозбуждением, не отрицая при этом свою неотъемлемую и кипучую гомосексуальность.

Время шло, бывали серые и мрачные дни, бывали дни, когда лофт освещался заплатами солнечного света, когда он — с бледной кожей — и Роберт Такахаси — с кожей цвета пшеницы — разрывали упаковку презерватива «Троян» и трахали друг друга. Джону удивляло, как части разных тел могут подходить друг другу с точностью частей от конструктора «Лего». Роберт, похоже, скупил весь запас лубриканта «Блудрикант» в Средней Атлантике, и хранил пару тюбиков у Джоны в ящике ночного столика, в котором Сюзанна когда-то держала свои гитарные медиаторы.

Джона и Роберт не оглядывались на свою историю — не такая уж она была богатая — и не строили планов на будущее — вряд ли они были бы долгосрочными. Роберту Такахаси нужно было поддерживать высокий уровень т-лимфоцитов как можно дольше. Никто из них не горел желание обсуждать его состояние, но нельзя было игнорировать вероятность того, что Роберт умрет молодым. На сегодняшний день его болезнь протекала бессимптомно, а уровень т-лимфоцитов был в норме. У них были друзья в том же состоянии, уже принимающие азидотимидин, — лекарство, которое превращает жизнь в круглосуточное безумие с пищащим таймером, приступами диареи и другими унизительными моментами. Это самое безумство наверняка скоро настигнет Роберта; но пока что Роберт в сопровождении какого-то терапевта-отступника держится без сильнодействующей фигни, принимает пчелиную пыльцу, витамин В-12, а также усиленно и интенсивно занимается в спортзале по часу в день перед работой. Его жизнь крутится вокруг правозащитной работы в юридической компании «Ламбада Лигал Дифенс» . В этом Джона завидовал ему; работа Джоны в робототехнической компании «Гэйдж Системс» , где он курировал малые инновации для инвалидов, годилась ему, но по неясным ему причинам он чувствовал некоторое опустошение.

Работа Роберта была постоянной, безотлагательной, требовала засиживаться допоздна. Время от времени они с Робертом ходили на митинги, лежачие демонстрации и акции «умирания». В те годы они всегда делали плакаты; впоследствии, когда Джона вспоминал ту эпоху, он словно чувствовал запах маркеров — сильный и резкий, словно к носу поднесли бутылочку с нюхательной солью. Однажды «СПИД-коалиция для мобилизации сил ACT UP» запланировала акцию протеста к приезду Рейгана, который собирался выступать в ООН. Джона и Роберт в числе сотен других участников собрались на тротуаре Первой авеню. Прибыл президентский кортеж, и Джона мог видеть вдали Рейгана в классическом пальто, несмотря на то, что после покушения президента держали подальше от толпы. Он даже не был настоящим человеком, просто неодушевленный объект, и хотя ему в заслугу ставили окончание Холодной войны и в еще большую заслугу — отношения с Горб и прочее в том же духе, он был лидером, который не мог вслух произнести слово «СПИД», и уж тем более не мог представить себе двух мужчин в постели или на похоронах их любовников. Толпа стала поджимать оцепление, потом начала скандировать — и вдруг все разом сели. Вдалеке послышался грохот шагов, и взволнованный Джона вытянул голову, чтобы посмотреть, как на них накатывает полицейская волна. Чей-то каблук врезался в бедро Джоны, и он закричал. Обернулся к Роберту, но его не было. Джона позвал его, но было слишком много людей и слишком много движения. Он потерял Роберта Такахаси, и сейчас был прижат толпой к мужчине, который выглядел как моряк Папай.

— Роберт! — снова закричал Джона и тут почувствовал на своей спине чью-то руку; он обернулся и увидел Роберта, стоящего прямо над ним. Роберт протянул свои мощные руки, вытянул Джону из толпы, и они оба чуть не упали.

После того, как сегодня вечером Деннис Бойд потерял сознание в ресторане, Джона и Роберт сидели рядом в приемном покое больницы «Бэт Израэль» вместе с Жюль, Итаном и Эш, и это жуткое учреждение напомнило Джоне о том, как все они сидели на пластиковых стульях в каком-то другом ярко освещенном месте. Где же это было ? Поначалу он не мог вспомнить. Он напряженно думал; и вот, вспомнил — полицейский участок в Верхнем Вест-Сайде в канун нового 1976 года. Джона с друзьями прождали тогда всю ночь. Это случилось так давно, что Джона почти все забыл; но он чувствовал какую-то незавершенность. Кэти Киплинджер просто удалили из их группы друзей, вытолкнули из нее усилиями взрослых. Она всегда нравилась ему; она правда была несколько истеричной, но ее экспрессивность восхищала. Ему никогда не удавалось выразить что-либо, но она всегда кричала, вопила и имела свое мнение. Еще она всегда язвительно отвечала Гудмену, который этого заслуживал. Кэти казалась по-своему смелой, тело ее было телом женщины, но в то же время по сути она была совсем девчонкой.