Ника Созонова - ...Это вовсе не то, что ты думал, но лучше

— Да, 'герыч' — страшная штука… — Я не знала, что бы такое выдать глубокомысленное, и брякнула первую пришедшую в голову банальность.

— Сейчас есть дрянь и посильнее. Никогда, ни при каких обстоятельствах не вздумай пробовать — называется 'метадон'. Сгенерировали какие-то мудаки-ученые — для выведения из наркотической зависимости. В государственных клиниках его практически сразу запретили: разобрались, что снять с его помощью с героина можно, но зато взамен подсаживаются на него, и гораздо быстрее. После одного-двух приемов, как факт. А вот частные реабилитационные центры этого не учли — и понеслось… Платит какой-нибудь папаша несколько тысяч зеленых, чтобы сняли любимого сыночка с иглы, проходит месяц — и его возвращают еще более зависимым. Ломка от героина длится двое-трое суток, а вот чтобы слезть с метадона, нужно в таких же мучениях отколбасить с месяц. Как думаешь, это реально? Вот такая вот оказия вышла… Обозленные родители ломанулись по судам, да куда там — поезд ушел, довольные доктора, нарубив капусты, растворились в необъятных просторах нашего земного шарика, а к питерским барыгам пришел новый товар, действующий мощно и стоящий недорого.

— Мрак… А ты сам эту фигню пробовал?

— Нет, слава богу, мозгов хоть на это хватило. Но я видел людей, торчавших на метадоне. Жуткое зрелище. Вот уж верно: краше в гроб кладут.

— А что это мы все о печальном, да о печальном? Рассказал бы что-нибудь веселенькое, — разговор о гробах навеял определенные ассоциации с собственной персоной, поэтому захотелось срочно переменить тему.

— А веселого-то в наличии ничего не имеется. Хотя… тут ко мне недавно Абрек подкатился с таким интересным вопросом: почему, говорит, Патрик, у всех, с кем я начинаю общаться, встречаться, на голове такая огромная корона вырастает? Я аж обалдел и говорю: чьи бы коровы мычали — ты свою-то непомерную корону не видишь, что ли?

— А он чего?

— Да ничего. Как обычно — хрюкнул-фыркнул и унесся.

Я тихо рассмеялась, живо представив горделиво-пылкого Брейки.

— Слушай, а почему ты о себе никогда не рассказываешь? — спросил Патрик. — Я вот даже не знаю, из какого ты города. Кажется, откуда-то из Сибири?

— Забей! Не хочу об этом.

— Почему? С родным городом или с родителями связано что-то плохое? Если так, не буду лезть в душу.

— Да нет. Просто не помню.

Патрик посмотрел недоверчиво и перевел деликатно на другое…

Вода, в которой я нежилась, погрязнув в воспоминаниях, начала остывать. Я с сожалением открыла глаза: пора вылезать. То есть, можно конечно добавить горяченькой, но и совесть вроде как надо иметь: Вижи изнывает в очереди. Я начала выползать из пены и замерла, залюбовавшись бликами от лампы, отраженные моим медальоном. Интересно, что в нем от Питера? Скорее уж эта штучка напоминает средневековый фетиш тайного ордена… или нечто еще более древнее.

'Все есть сон, сон… — послышался мне тихий шепот. — Все станет прахом, прахом, прахом… пылью, пылью, пылью… Зачем длить бессмысленное бытие? Умри, умри, умри… засни, засни, засни… тихая вечность раскроет тебе свои объятия… приди, приди, приди… влейся, влейся в нее…' Возможно, эти звуки родились в моем больном воображении — определить точно я не могла. Завороженная, я плюхнулась назад в изрядно подостывшую водицу и принялась поглаживать дракона и колья, пронзившие его тело.

На пальце выступила капля крови — видимо, я поранилась об острое крыло или колышек. Я слизнула красную капельку и уставилась на ранку, венчавшую верхнюю фалангу. На ней выросла еще одна капля и превратилась в лаково-блестящую ленточку. 'Сон, сон, сон… покой, покой, покой…' — шуршало в ушах. Не осознавая, зачем и что делаю, я потянулась к опасной бритве, невесть как очутившейся в еськиной ванной, на полочке над раковиной.

И тут меня накрыло — в очередной раз. Вкрадчивый шепот вымыло из сознания волной огненной муки. Я не закричала, но лишь, тихо всхлипнув, ушла с головой в благоухающую шампунем и ароматической солью воду. Она мгновенно затекла в нос, но мне было не до этого. Единственный вопль, бьющийся в мозгу, превратившемуся в раскаленные кузнечные меха, относился к Спутнику: 'Скотина, ты ведь обещал!!!' А потом меня поглотила полностью, сожрала и переварила вселенская топка…

Очнулась я на кухне, завернутая в огромное полотенце и окруженная двумя парами одуревших и испуганных глаз. Первая фраза, которую я восприняла, вернувшись в реальный мир, была Вижи: